21.09.2016 08:00
// Фото: Вячеслав Прокофьев/ТАСС
Сегодня, 21 сентября, Юрию Лужкову исполнится 80 лет. Юбилей экс-мэр отметит без пафоса, по-хозяйски – вместе со всеми желающими в субботу в столичном парке Коломенское Юрий Михайлович займется уборкой, а потом и посадкой деревьев. Компанию ему составят жена Елена Батурина, дочери Ольга и Елена и знакомые семьи. Собравшихся будут угощать чаем с фирменным лужковским медом. Накануне праздника друзья Лужкова рассказали, какой он на самом деле.
Юбилей в одиночестве
В этом году Юрий Лужков и Елена Батурина отпраздновали серебряную свадьбу. Друзья признаются: у них многому стоит поучиться.
«У Юрия Михайловича и Елены Николаевны неземная любовь, – поделилась со «СтарХитом» вдова Артема Боровика, журналист Вероника Боровик-Хильчевская. – До сих пор перед глазами у меня стоит следующая картинка. Юбилей Москвы, 850 лет, 1997 год. Мы с супругом занимались организацией шоу Жан-Мишель Жарра. Здание МГУ использовалось как огромный экран, на который транслировали виды столицы. Правительственная ложа, куда пригласили президента Бориса Ельцина и прочих высокопоставленных лиц, была пустой. Из-за натянутых отношений между Лужковым и Борисом Николаевичем никто из чинов не пришел. Было холодно, пасмурно. На скамейке, укутавшись в один плед, сидели только Юрий Михайлович и Елена Николаевна. Он очень нежно относится к жене, слушается ее и позволяет рулить в семье. А сам наслаждается покоем».
Они воспитали двух дочерей: 22-летняя Ольга и 24-летняя Елена живут за границей.
«Оля и Лена очень скромные девушки, – рассказал «СтарХиту» певец Михаил Турецкий. – Я присутствовал на празднике Лужковых по случаю 25-летия брака и наблюдал за ними. Девочки вели себя выдержанно, а не как какие-нибудь капризульки. В первую очередь это заслуга их мамы. Юрий Михайлович очень много работал».
// Фото: Пресс-служба Юрия Лужкова
АНЕКДОТ ДЛЯ ШИРВИНДТА
В 1998 году случился казус – в День города проходил парад, среди огромных надувных кукол был колобок в кепке. Никто не пытался скопировать градоначальника, но многие нашли сходство. Лужков не обиделся.
«С чувством юмора у него все в порядке, – объясняет «СтарХиту» Александр Ширвиндт, актер и худрук Театра сатиры. – У нас была традиция: при встрече мы с Юрием Михайловичем обменивались свежими анекдотами. Лужков посещал театральные премьеры. Однажды был забавный случай. Больше 20 лет назад в Театре Маяковского шел спектакль «Чествование», я в главной роли. Юрию Михайловичу передали, что будет чествование Ширвиндта. Юрий Лужков приехал с огромной корзиной цветов, собственно, чествовать меня, а выяснилось, что это название постановки. Попало помощнику, который не разобрался. Но цветы Лужков вручил».
ШЕСТОЕ ЧУВСТВО
Несколько лет назад Юрий Лужков поехал в Калужскую область. Там живет его брат Сергей, а у самого градоначальника пасека. «Юрий Михайлович с водителем остановились у покосившегося дома, он постучался в дверь и попросил стакан воды, – вспоминает губернатор Калужской области Анатолий Артамонов. – Хозяева были слегка в шоке – сам Лужков на пороге! Пригласили зайти. Юрий Михайлович узнал, что семья многодетная, денег на новое жилье нет. Через полгода на месте избушки стоял крепкий кирпичный дом. Лужков обладает поразительным качеством – чует нуждающихся за версту! Свой мед он никогда не продавал. Дарит его друзьям и ежегодно презентует по 38-литровой фляге каждому детскому садику в нашей области».
КОНЯ НА СКАКУ
Юрий Михайлович обожает активные виды отдыха: теннис, футбол, гольф,конный спорт. «Однажды он спас меня от сумасшедшей лошади, – вспоминает журналист Вероника Боровик-Хильчевская. – Лужков уверенно держится в седле. Как-то нас возили в подмосковный конноспортивный клуб, отправились на прогулку. Я ехала в самом конце, и тут мою кобылу понесло. Страшно было – не то слово. Услышала шум шоссе.
«Не хватало еще попасть под машину!» – пронеслась мысль. Увидела полянку и решила – попробую упасть с коня. Тут рядом оказался Юрий Михайлович. Поймал вожжи и усмирил. Юрий Лужков – хороший друг. После гибели моего мужа Артема Боровика он здорово поддержал морально».
СЕКРЕТ МОЛОДОСТИ
После отставки в 2010 году Елена Батурина не дала ему расслабиться. «Он все время что-то делает. Поэтому в свои 80 лет выглядит на 50. Лужков – мужик, борец, глыба, – рассказывает Михаил Турецкий. – Восемь лет назад я пришел к нему в мэрию что-то просить. Лужков предложил чаю. Отвел меня в комнату, предназначенную для отдыха. Начались задушевные разговоры, и я у него спрашиваю: «Юрий Михайлович, вы устали?» А он безапелляционно заявил: «Нет! Ты что. Я никогда не устаю».
Текст:
Юрий Михайлович Лужков – экс-мэр Москвы. Занимал данный пост на протяжении 18-ти лет: с 1992 по 2010 год. Был досрочно снят с должности с формулировкой «в связи с утратой доверия» по распоряжению президента Дмитрия Медведева.О периоде мэрства Лужкова можно дискутировать часами. Но нельзя не признать, что в период его управления столица приобрела авторитет в федеральном и мировом масштабах, Москва превратилась в финансовый центр России, а градостроительный размах мэра поражал воображение – по его инициативе город обзавелся монорельсовой дорогой, МКАДом и Третьим кольцом, был расширен охват метрополитена, расселены аварийные пятиэтажки, восстановлены Манеж, Большой театр, храм Христа спасителя – и это лишь малая часть амбициозных проектов Лужкова.
Детство Юрий провел у бабушки в городе Конотоп, окончил там же семилетку и вернулся к родителям в 1953 году. 8-10 классы заканчивал уже в Москве, в школе № 529 (сейчас – №1259). Поступив в Московский институт нефтехимической и газовой промышленности им. Губкина, он начал самостоятельно зарабатывать деньги. Работал грузчиком на вокзале, дворником.
В учебе не блистал, зато был усердным и трудолюбивым комсомольцем, также прослыл умелым организатором массовых мероприятий. В 1954 году вместе с одним из первых студенческих отрядов он отправился осваивать целину в Казахстан.
В 1971 году Юрий Михайлович уже возглавлял подобный отдел в Министерстве химической промышленности СССР. Взлетая по карьерной лестнице, Лужков не забывал о комсомольском долге: в 1968 году вступил в коммунистическую партию, в 1975 году – стал народным депутатом совета Бабушкинского района, в 1977 году – депутатом уже Московского совета.
Будучи депутатом Верховного Совета РСФСР XI созыва с 1987 по 1990 год, Юрий Михайлович попадал в число «свежих кадров», которых Первый Секретарь МГК КПСС Борис Николаевич Ельцин включил в свою команду. Так, в 1987 году 51-летний Лужков был назначен Первым заместителем Председателя Московского городского исполнительного комитета. Одновременно он возглавил городскую комиссию кооперативной и индивидуальной деятельности, занял пост председателя Московского агропромышленного комитета.
«Новые русские сенсации»: «Лужков. Хроники пенсиоМЭРа»
В 1990 году, по рекомендации Ельцина, председатель Моссовета Гавриил Попов, будущий первый мэр Москвы, выдвинул Лужкова на пост председателя Городского исполкома. В 1991 году должность вице-мэра Москвы была выборной, и Юрий Михайлович избрался на нее должность в июне того же года. В июле он стал премьером правительства, нового органа исполнительной власти, заменившего Мосгорсиполком.
События августа 1991 года поставили Юрия Лужкова и его беременную жену в ряды обороны Дома правительства: они принимали активное участие во всех мероприятиях и действиях того эпохального события.
Событие это стало знаковым в его судьбе, ведь последующие 18 лет он провел во главе столицы, переизбираясь 3 раза (в июне 1996 , в декабре 1999 с 69% и декабре 2003 с 74% голосов) всегда с большим отрывом от конкурентов. Политические игры мэр всегда вел на стороне Ельцина: поддерживал его и в 1993 году во время разгона Верховного Совета РФ и Съезда народных депутатов, и в 1996 году во время президентской кампании; открыто одобрял военные действия в Чечне, участвовал в создании партии «Наш дом – Россия», в 1995 году продвигал ее на думских выборах.
Но 1999 год привел к расколу прочного тандема. Юрий Михайлович совместно с Евгением Примаковым стал у руля политической партии «Отечество». Неожиданной была его критика в адрес действующего президента, призывы к его скорейшей отставке. Карьера мэра при этом нисколько не пострадала. Напротив, став членом Совета Федерации, как глава субъекта федерации Лужков занимал весомые позиции – входил в состав комитета по бюджету, валютному регулированию, налоговой политике, банковской деятельности.
В 2001 году Юрий Михайлович был избран сопредседателем партии «Единая Россия», и вся его деятельность стала направленной на поддержку Владимира Путина . После отмены избирательности поста мэра Москвы в июне 2007 года президент Владимир Путин представил депутатам Московской городской думы Лужкова в качестве кандидата, и депутаты наделили его полномочиями мэра еще на четыре года.
Юрий Лужков о Севастополе
Кроме этого, была озвучена критика «легализации» воинов УПА-УНСО, интеграции в НАТО. И, наконец, он пригрозил поставить вопрос о пересмотре договора о дружбе между странами перед правительством России.
12 мая СБУ объявило Лужкова персоной нон-грата, приступив к выяснению обстоятельств «провокационных высказываний политического характера». И только когда на должность президента Украины заступил Виктор Янукович этот статус был снят с Лужкова.
2010 год: Юрий Лужков уволен с должности мэра Москвы
В ответ на письмо президенту от 27 сентября 2010 года, в котором мэр выражал негодование допущенной в его адрес критики на телевидении, Дмитрий Медведев подписал указ «О досрочном прекращении полномочий мэра Москвы». Основанием к такому решению стало «утрата доверия президента Российской Федерации».
Эксперты вмиг окрестили Лужкова жертвой закулисных интриг Путина. Заявляя об угрозах в адрес его семьи, экс-мэр переехал жить в Лондон. Большинство соратников Лужкова были смещены с должностей новым мэром Сергеем Собяниным, а критика в адрес «лужковской политики» долгое время не сходила со страниц прессы, интернет-СМИ и телеэкранов.
У них родились два сына – Михаил (1959 г.р.) и Александр (1973 г.р.). В 1988 году Лужков овдовел – Марина Башилова умерла от рака печени.
Бывший московский градоначальник возрождает имение немецкого коннозаводчика
Когда пять лет назад самого известного регионального политика, мэра Москвы Юрия Лужкова отправили в отставку с уничижительной формулировкой «в связи с утратой доверия», многие были уверены, что тот никогда не оправится от удара. Но еще Маяковский про таких, как он, писал: «гвозди бы делать из этих людей». Лужков не спился, не сошел с ума и, тьфу-тьфу-тьфу, прекрасно себя чувствует. А еще он выполнил свое обещание «не сидеть пенсионером на печи». Помотавшись два дня по калининградским полям, фермам и элеваторам, корреспонденты «МК» убедились, что прозвище «крепкий хозяйственник» бывший градоначальник получил не зря.
Хозяйство Лужкова не просто в провинции. Даже по местным меркам это самая настоящая глушь. От почти два часа на машине. Дюны и Балтика — еще дальше. В двух шагах граница с Польшей, но в нынешних условиях это тоже не плюс. После введения санкций коммерческие и туристические потоки резко обмелели (причем в обоих направлениях) и приграничные города вновь вернулись в состояние 1946 года, когда присоединение к северной части Восточной Пруссии спровоцировало их опустение и упадок.
Миновав райцентр Озерск, водитель делает резкий поворот влево и, проехав еще несколько сотен метров, тормозит около комплекса каменных построек, чьи размеры свидетельствуют о богатом и славном прошлом, а стук молотков и груды стройматериалов — о надеждах на не менее достойное будущее. Это известное с XVII века имение «Веедерн». До окончания Второй мировой войны оно принадлежало потомкам немецкого коннозаводчика Эберхарда фон Цицевитца. А теперь принадлежит бывшему мэру Москвы Юрию Лужкову. Судьба часто преподносила ему сюрпризы. И это далеко не самый неожиданный из них. «Вот когда меня назначили руководить КБ «Химавтоматика» — это был сюрприз! И когда бросили на Мосагропром! А это — нормальная история», — смеется хозяин.
«Веедерн» с позапрошлого века специализируется на разведении лошадей. Стоимость некоторых жеребцов зашкаливает за миллион.
Легко выпрыгнув из внедорожника (на другой машине по долам и полям просто не проедешь), Лужков, который в следующем году будет праздновать очередной, весьма солидный юбилей, не обращая внимания на призывы «отдохнуть с дороги», отправляется осматривать свои владения. Прямо по курсу — конюшни. «Веедерн» исторически специализировался на выращивании лошадей тракененской и ганноверской пород. Их выращивают здесь и сегодня. Стоимость некоторых жеребцов доходит до миллиона рублей, но Лужкова сейчас больше интересуют не они, а небольшой домик причудливой архитектуры, притулившийся недалеко от манежа. С той же страстью, с какой он некогда возводил небоскребы и строил мосты, бывший градоначальник пытается вдохнуть новую жизнь в его старые стены. Управляющий «Веедерна» Тимур сетует на отсутствие электричества и прогнившие доски, призывая шефа проявить благоразумие, но тот, беззаботно махнув рукой, устремляется на второй этаж, где сохранилось уникальное, по его словам, помещение — коптильня, в которой прежние владельцы готовили незамысловатые деликатесы.
Весь август бывший градоначальник проводит в полях: говорит, что управлять комбайном сложнее, чем самолетом.
— По всей видимости, в этом доме прежде жила семья кучера, — включив на айфоне функцию «фонарь», поясняет Лужков. — После реставрации будет точно такой же, только лучше.
Сам экс-мэр живет отнюдь не в барской усадьбе (трехэтажный особняк, в котором в советские времена находилась школа, стоит заколоченный), а в бывшей немецкой конторе, откуда при Цицевитцах велось управление имением. Дом двухэтажный и довольно скромный (хотя Лужков по старой привычке именует его «резиденцией»): столовая и хозяйская спальня на втором этаже, гостевые комнаты на первом. Открыв дверь в одну из них, мы обнаруживаем на кровати неизвестного молодого человека с газетой в руках. «Наверное, на работу приехал», — ничуть не удивился Лужков.
— И часто у вас в доме посторонние ночуют?
— Ну а где ж ему еще ночевать? Места-то глухие, — беззаботно пожимает плечами человек, с которого еще каких-то пять лет назад не спускала глаз вооруженная охрана.
Во дворе дома растет дуб, которому не меньше 250 лет, на дубе, как и полагается, цепь, а на цепи кот... «Идет направо — песнь заводит, налево — сказку говорит, там чудеса, там леший бродит, Елена на ветвях сидит», — декламирует Юрий Лужков, заменив пушкинскую русалку на имя своей любимой жены. Ее портрет, скачущей во весь опор на гнедом жеребце, красуется на самом видном месте в столовой вместе с многочисленными наградами «Веедерна». Но последнее время Елена Батурина сюда практически не приезжает, поддерживая мужа звонками, советами и, чего уж греха таить, финансами. «Не лежит у нее душа», — мрачнеет экс-мэр. Чтобы отвлечь его от грустных мыслей, спрашиваю о судьбе прежних владельцев конезавода. Известно, что в 1946 году Анна фон Цицевитц, до последнего надеявшаяся, что Пруссия останется в составе Германии, все-таки была вынуждена уехать отсюда последним эшелоном...
— Лет 10 назад приезжала она сюда, — кивает головой Лужков. — Совсем уже старая была. Плакала очень. Но в то же время радовалась, что хозяйство не брошено на произвол судьбы, как многие местные поместья, и даже потихоньку возрождается...
Рядом с «Веедерном» находится деревня из пяти домов. Строения в ней по-прежнему немецкие, но люди живут типично русские. А это значит, что они пьют. А еще воруют! «Если все это не охранять, завтра здесь камня на камне не останется», — говорит управляющий Тимур и показывает на закрытые бетонными плитами водостоки. Металлические блины с них соседи экс-мэра давно уже сдали в металлолом. А когда Лужков восстановил коровник, туда же отправились кованые ворота и даже крючки, на которых они висели. «Причем люди подогнали тягач и вырвали их вместе с кусками стен», — рассказывает Тимур. На работу в хозяйство соседей не берут не только из-за вороватого нрава, но еще и из-за беспробудного пьянства. Лужков, как известно, сам уже много лет ничего крепче кефира не пьет. И в «Веедерне» установил полный сухой закон. «Техника у нас сложная. Ладно себя покалечишь — бед наделаешь больше, чем на военном корабле», — поясняет он.
Лужковская гречка.
Когда Лужков руководил Москвой, подчиненные за глаза ругали его за чрезмерную активность. Каждый день, кроме воскресенья, мэр приезжал на работу в 8 утра или колесил по городу, объезжая проблемные точки. Причем это не были официальные мероприятия в стиле «пришел, увидел, похвалил». Поездки завершались иногда многочасовыми совещаниями с полным «разбором полетов». Пять лет на пенсии изменили масштаб, но не привычки бывшего градоначальника. К особенностям его руководящего стиля теперь вынуждены привыкать все обитатели «Веедерна» — от управляющего до сезонных рабочих. «Я знаю, они не особо любят, когда я приезжаю, — шепчет мне на ухо Лужков. — У них тут свой, размеренный ритм. А у меня шило в одном месте играет».
Лужков не случайно разводит овец знаменитой романовской породы: «Они помогли России в годы войны, помогут и сейчас!»
Несмотря на поздний вечер, он тянет нас на ближайшее поле — показать, как растет рапс. Сухие желтые стебли с тонкими стручками, похожими на плоды акации, почти сравнялись с человеческим ростом. Высыпав на ладонь черные горошинки, Лужков радуется как ребенок: хорошее должно получиться масло! Оказавшись по ту сторону баррикад, бывший московский градоначальник на собственной шкуре испытал все прелести бизнеса по-русски. В усадьбу мы возвращаемся уже в полной темноте по дороге, построенной на деньги «Веедерна», и хозяин жалуется на несговорчивость местных чиновников, отказывающихся подписывать акт о вводе в эксплуатацию. «Они просто издеваются надо мной! То ширина им не та, то стоки не такие…» — злится Лужков, а я в очередной раз думаю о превратностях судьбы. Он построил за свою жизнь сотни километров дорог, получил прозвище Властелин колец и… споткнулся о кусочек асфальта протяженностью 300 метров!
На следующее утро мы встречаемся рано. Хотя Лужков встал еще раньше. На нем подходящая к случаю рубашка с вышитыми на кармане коровками и традиционная кепка. Точнее, ее летний вариант — из грубого, плотного льна. Он уже успел побеседовать с агрономами и выяснить, что из-за дождливой погоды каждый пшеничный колос потерял от одного до двух рядов зерна. Однако виды на урожай по-прежнему хорошие.
Главная стройплощадка хозяйства - дом немецкого кучера. Реставрационные работы в самом разгаре.
— Ниже, чем в прошлом году, точно не будет! — хором уверяют агрономы, но Лужков недоволен:
— Ну здрасте! Мы тут столько сделали в плане технологий, а они мне говорят, что хуже не будет. Должно быть лучше, чем было!
В итоге все сходятся во мнении, что пять тонн зерна с одного гектара точно получится, а уж дальше как бог даст. Лужков уже который год сам работает за комбайном и говорит, что страшно полюбил это дело:
— Представь: перед тобой золотое море, колышущееся от ветра. Ты плывешь по нему на этой махине и понимаешь, что вырастил хороший урожай, что занимаешься важным и полезным делом, которое брошено в стране, что дал работу и обеспечил достойную зарплату людям... Все это очень стимулирует и вдохновляет!
А как же меры господдержки, о которых сейчас трубят на каждом углу? Разве не дошли они до аграриев?
— Я не вижу особых перемен, — пожимает плечами Лужков. — Поддержка от области — 1200 руб. на гектар. За такие деньги можно только спецовку переодеть! Мы сами на подготовку полей под посев затрачиваем 35 тысяч рублей на га.
— А кредиты?
— Я запретил их брать! В Америке в кризис ставка была 0,25%, в Японии вообще минусовая, банк тебе еще доплачивает за то, что ты взял у него кредит, а у нас даже после снижения ключевой ставки проценты сумасшедшие. Я не хочу своими деньгами поддерживать монетаризм!
Помимо рапса и пшеницы «Веедерн» выращивает овес, ячмень и гречку, которая со временем имеет все шансы стать визитной карточкой хозяйства. С мечтами о лаврах Никиты Хрущева бывшему градоначальнику пришлось расстаться еще несколько лет назад, когда, посадив и вырастив свою любимую кукурузу, он не смог реализовать весьма удачный урожай. Оказалось, что царица полей никому в Калининградской области и ее окрестностях не нужна… Зато появилась другая статья расходов — сено (его едят не только лошади, но и знаменитые романовские овцы, которых также выращивает «Веедерн»). «Узнав, что Косыгин в свое время организовал и лично открыл большую конференцию по луговодству, я с моей фамилией поначалу удивлялся, чего там обсуждать: бери и коси! Но оказалось, что это целая наука — разные животные требуют разного по качеству сена. И земля не должна быть бросовой: чтобы вырастить хорошую траву, нужно предусмотреть тыщу мелочей. Немцы получают 10 тонн сена с га, а мы только 3 тонны», — с воодушевлением рассказывает экс-мэр, не обращая внимания на надрывающийся мобильник. «Это вам губернатор звонит!» — предупреждает бдительный Тимур.
И.о главы Калининградской области Николай Цуканов, сам того не ведая, положил начало новой специализации «Веедерна». Собрав в прошлом году приличный урожай гречки, Лужков, как обычно, собирался продать его в Литву — своих-то перерабатывающих мощностей в области нет. Но времена были смутные: народ как раз сметал с полок крупу, цены росли, намечался дефицит… Цуканов попросил Лужкова попридержать «стратегический запас», и тот, как человек государственный, согласился. Гречка несколько месяцев мертвым грузом лежала на элеваторе, а экс-мэр искал по городам и весям оборудование для ее переработки. Дело в том, что с полей крупинки приезжают в плотной коробочке и не пригодны для употребления в пищу. Перед продажей их нужно пропустить через крупорушку и тщательно отделить зерна от плевел.
Подходящий по цене и техническим характеристикам агрегат наконец нашелся у украинских производителей, и, хотя страна на тот момент уже встала на путь импортозамещения, Лужков, недолго думая, ударил по рукам... Сама история «Веедерна» — это история международной кооперации. Пусть вынужденной, но, как показала практика, вполне успешной. Немецкое оборудование первой трети прошлого столетия по-прежнему исправно служит своим владельцам, невзирая на звания и политическую конъюнктуру. Лужков с гордостью щелкает массивными сименсовскими выключателями и показывает, как крупповский транспортер доставляет гречку из мест хранения в крупорушку. Старый элеватор достался экс-градоначальнику по случаю (прежний владелец отказывался продавать землю без него), а сейчас он на него нарадоваться не может. В новом зернохранилище трубы пришлось менять уже дважды, а здесь стоят с 1931 года — и хоть бы хны!
Помимо украинской крупорушки и немецких труб в хозяйстве Лужкова есть английская сушилка для зерна, а также целый ряд приспособлений, сконструированных самим экс-мэром. Например, редуктор на транспортере (прежний движок, по его словам, был слишком сложным) или емкость для разгрузки гречки. Часть гречишной шелухи идет на обогрев паровых котлов, используемых на производстве. Часть сдается в аптеки на подушки. Сам хозяин считает, что ничего необычного в таком подходе нет. Ну что такое для человека с советским техническим образованием усовершенствовать редуктор? Пара пустяков! Но местные работяги смотрят с уважением. «Он вот такой мужик! — показывает большой палец молодой парень в спецовке. — Даже не скажешь, что бывший чинуша!»
Лужков обещает в ближайшей перспективе накормить своей гречкой всю Калининградскую область. Мощностей хватит на всех — и на солдатиков в местных частях, и на детские сады, и на пенсионеров. Первые партии будут продавать на ярмарках по символической цене — 39 рублей за килограмм. «Да, это не бизнес, — соглашается экс-мэр, отвечая и за гречку, и за весь «Веедерн». — С точки зрения того, как государство относится к аграрному сектору, бизнесом здесь даже не пахнет. Но эта деятельность важна и в плане продовольственной безопасности, и как социальная составляющая, поэтому я этим занимаюсь».
Когда после прогулки по хозяйству мы усаживаемся пить чай с фирменным лужковским медом, я наконец задаю вопрос, мучивший меня с самого начала: насколько устраивает бывшего градоначальника такая жизнь? Каково это — после общения на равных с сильными мира сего и управления огромным мегаполисом оказаться за рулем комбайна в забытом богом уголке анклава? Лужков долго молчит, хмурится, очевидно, подбирает слова.
— Я удовлетворен своей нынешней жизнью, — наконец говорит он. — Но государство, мне кажется, должно испытывать неудовлетворенность. Это не синдром самолюбования, и я не только о себе говорю. Нельзя безрассудно игнорировать опыт таких людей, как Шаймиев, Боос, Россель, Филипенко. Благодаря их работе страна в свое время удержалась от развала, они были заметными фигурами и на региональном, и на правительственном уровне. А сейчас тому, кто может назвать фамилии хотя бы пяти губернаторов, надо премию давать... В США тот же Киссинджер пользуется уважением, его связи, опыт и знания используются в интересах страны, и Буш...
— В вас говорит обида...
— Моя отставка — это несправедливость и беззаконие. И месть за мой отказ поддержать выдвижение Медведева на второй президентский срок.
— Уголовное дело, по которому вы проходили как свидетель, закрыто?
— Не знаю. Может, и не закрыто. На всякий случай хорошо иметь его под боком. Я вот что хочу спросить: пять лет прошло, кого-то посадили из Москвы? Рябинина (зам Лужкова в 2007-2010 гг. — «МК») три года таскали по судам за то, что он проводил политику мэра Москвы и многим, включая госструктуры, наступил на мозоли. Это было чисто политическое дело, политический заказ. В итоге Рябинин полностью оправдан, следователи перед ним извинились. Но кто ответит за это?
— Злитесь?
— Озлобление несвойственно моему характеру. Речь идет о разочаровании. Я абсолютно не чувствую себя пенсионером, не собираюсь лежать вверх животом. Вниз — да, в хозяйстве такое случается. Но к спокойной старости я не стремлюсь, так как дури еще достаточно.
— Сколько вам лет, Юрий Михайлович?
Он снова думает, крутит в руках чашку с надписью «Самому талантливому овцеводу», которую сделала его младшая дочь Ольга, и лукавая улыбка сменяет холодную маску на его лице:
— Наверное, все-таки больше тридцати. Ну, пошли, покажу тебе, как гречка цветет...
Отрывок, публикуемый ниже, рассказывает о том, как Елена Батурина заработала свой первый миллион. […]
Принимал ли Юрий Лужков участие в бизнесе Елены Батуриной
или нет? Был ли он в курсе решений, которые жена хочет принять? Делился ли с Батуриной своим видением положения дел в городе, мыслями о перспективах его развития? Конечно же, да. Странно, если бы было по-другому. И странно, если бы Батурина это отрицала. И она не отрицает.
«Большую часть жизни мы проводим на работе. Если у меня не запускаются на заводе пресс-формы, поставщики срывают сроки, горит заказ... Не сказать мужу?! И смешно, если Лужков, придя домой, не говорит о существующих в городе проблемах», — заявила Батурина в своем первом большом интервью, которое она дала в 1999 г. «Известиям».
Другое дело, что следует дальше. Батурина утверждает, что окончательное решение принимает тот, кто должен отвечать за него. Подразумевается, что Лужков не отвечает за дела «семейного» бизнеса. А Батурина — за городское хозяйство Москвы. Но в том-то и дело, что в случае с «Интеко» городское хозяйство сложно отделить от интересов семейной компании, полностью интегрированной в городскую экономику. […]
Когда в 1992 г. Гавриил Попов подал заявление об отставке, депутаты Моссовета потребовали проведения выборов мэра. Однако в условиях уже разгоравшегося конфликта между вчерашними победителями «путча-1991» Борис Ельцин выборы проводить не стал и назначил Юрия Лужкова на должность мэра Москвы своим указом. Моссовет законность указа пытался оспорить, дважды назначал выборы главы администрации Москвы. Однако оба раза суды признавали решение недействительным. Ни в одном из этих случаев Лужков не пытался выставить свою кандидатуру, с самого начала делая ставку на признание выборов незаконными.
Зато на выборах мэра Москвы 1996 г., объявленных уже Борисом Ельциным, Юрий Лужков выиграл с результатом 89,68%. На выборах 1999 г. — с результатом 69,89% голосов. Ни один из конкурентов и близко не смог подобраться к показателям Юрия Лужкова. Свою роль сыграли и харизма Лужкова, и активная социальная политика городских властей. Но есть и другие факторы.
Ершистый Моссовет был заменен послушной Мосгордумой. Городской парламент возглавил «лоялист» Владимир Платонов. «Сепаратизм» московского самоуправления был в ходе административной реформы ликвидирован вместе с самоуправлением. В 1991 г. столица была разделена на префектуры, а префектуры — на управы. И префекты, и главы управ получают свои должности по распоряжению мэра. Иными словами, вертикаль власти в Москве была выстроена лет на десять раньше, чем на федеральном уровне.
Умение держать под контролем ситуацию в столичном мегаполисе и гарантированная лояльность президенту — все это позволило Лужкову прочно стоять на ногах. И стоять на ногах особняком от других. […]
О своей преданности Ельцину Лужков не стеснялся говорить вслух. «Готов во всеуслышание заявить: одна моя любовь — Москва, одна любовь — жена, одна любовь — президент. Никому и никогда не удастся поссорить меня ни с кем из них», — это из интервью Лужкова 1997 г.
Стабильно-позитивные отношения с Борисом Ельциным позволяли Юрию Лужкову удерживать свою «первую любовь» — Москву и ожесточенно сопротивляться попыткам олигархов внедриться в городское хозяйство. Да и не только олигархам. В Москве была реализована собственная схема приватизации госсобственности.
Начнем с того, что московские органы, осуществлявшие приватизацию, были выведены из-под контроля федеральных. Одним из ключевых отличий московской модели было также то, что на чековые аукционы (в которых теоретически мог участвовать любой владелец ваучеров) выставлялись не 29% акций предприятий, как в целом по России, а лишь 12—15. За городом при этом сохранялись крупные пакеты акций, которые позднее стали реализовываться на специализированных аукционах и инвестиционных конкурсах.
Как утверждали московские чиновники, такое решение позволило привлечь инвестиции в реконструкцию и развитие предприятий. Это с одной стороны, а с другой — отсечь неугодных будущих собственников. Ну а инвестиции в приватизированные предприятия… В подавляющем большинстве случаев они остались лишь на бумаге. Кстати сказать, по схеме инвестиционного конкурса один из своих заводов в Москве приобрел и «Интеко».
Между тем в 1995 г. Юрий Лужков добился от Бориса Ельцина специального указа, регламентирующего приватизацию в Москве. В нем в числе прочего была прописана модель 49-летних договоров земельной аренды, которая в дальнейшем стала основной формой земельной «квазисобственности» в столице.
«Квази» — потому что реальным владельцем и распорядителем земли оставалось московское правительство во главе с Юрием Лужковым. А значит, лишь с его разрешения в Москве стала возможной реализация крупных девелоперских проектов. И лишь избранным счастливцам эти решения даются малой кровью.
Разветвленную систему собственного, отличного от федерального, законодательства московские власти при попустительстве Кремля приняли и в других ключевых для городской жизни сферах.
Все это время «вторая любовь» Юрия Лужкова, — его жена Елена Батурина могла, имея крепкие тылы, делать свой бизнес.
Юрий Лужков и Елена Батурина
С чего все начиналось?
Сперва был взят в аренду цех с несколькими термопластами (станками для штамповки изделий из пластика). Затем запущен первый завод. А к 1995 г. «Интеко», как говорил Виктор Батурин в интервью 1999 г., владел уже пятью производствами. Три завода были расположены в Москве, один в Московской области, еще один — в Кирове. Выручка компании, по словам Батурина к 1998 г. достигла нескольких десятков миллионов долларов. А суммы, вложенные компанией в приобретение и развитие производства, составили, как утверждал Батурин, несколько миллионов долларов.
А вот что говорила примерно в то же время Елена Батурина: «Я не приватизировала нефтяные компании, я не являюсь акционером „Газпрома“, мне не принадлежат банки. Один из своих заводов мы приобретали по инвестиционному конкурсу. Если ЗИЛ приватизировали за 5 млн долларов, то я ”живопырку“ свою (300 человек работающих) приватизировала за 1 млн долларов. Как говорят, почувствуйте разницу».
Чем помогал Лужков? Да ничем, хорошо, если не мешал — в таком смысле отвечает Батурина.
Виктор Батурин, вплоть до конца 90-х годов владевший 50% «Интеко», говорит немного по-другому: «Я же не виноват, что моя сестра вышла замуж за мэра. Надо быть круглым идиотом, чтобы отказываться от такого родства. И понятно, что … он [Лужков] косвенное влияние оказывал. Хотя бы то, что в бандитский период на меня не наезжали и не обкладывали данью».
Но, как бы то ни было, отчетность предприятий, вошедших в состав «Интеко», и столичное законодательство позволяют добавить в эту картину дополнительные штрихи.
Флагманом пластмассового бизнеса «Интеко» стал расположенный в промзоне Котляковского проезда завод «Алмеко».
Краткая история проекта такова. В 1992 г. на одной из выставок в Москве Юрий Лужков зашел на стенд советско-итальянского совместного предприятия «Совпластитал». СП было создано в 1987 г. на базе Ташкентского предприятия «УзБытПластик». Занималось изготовлением садовой мебели, бижутерии, елочных игрушек и прочих изделий из пластмассы. Из всего ассортимента «Совпластитала» Юрию Лужкову больше всего приглянулись пластиковые стулья и столы. Директор СП Александр Мелкумов тут же пообещал наладить в Москве производство подобных изделий. Свое обещание он выполнил.
Через три месяца завод «Алмеко», где «Совпластитал» выступил в роли соучредителя и поставщика кадров выпустил первую партию продукции.
Казалось бы, какое дело московским властям до проекта какого-то ташкентского СП? И тем не менее в конце 1992 г. московское правительство выпустило специальное распоряжение, касающееся «Алмеко». Некое НПО «Мосгормаш», как выяснилось, владеет на территории промзоны, выделенной под производство «Алмеко», деревообрабатывающим цехом. В цеху производились деревянные поддоны для хлеба, которые затем поставлялись на хлебокомбинаты. Так вот, документ за подписью вице-мэра Бориса Никольского потребовал от НПО «Мосгормаш» в двухнедельный срок передать цех новому собственнику — акционерному обществу «Алмеко». А вместе со зданием — необходимое оборудование и оборотные средства, чтобы новый хозяин мог, не снижая оборотов, продолжить выпуск. Все договора на поставку лотков были переоформлены на «Алмеко».
С одной стороны, конечно, можно предположить, что распоряжение Никольского преследовало цель сохранить производство важной для городской промышленности продукции. Но более вероятна другая причина — обеспечить пусть и небольшим, но верным доходом новорожденный «Алмеко».
Возникает вопрос: откуда такое расположение к отдельно взятому проекту? Ответ прост. Все дело в том, что это был не чужой для московской мэрии проект. Наряду с «Совпластиталом» учредителем нового предприятия стал Инновационный фонд мэрии. В 1993 г. фонд (в рамках «совершенствования системы управления научно-техническим развитием в г. Москве») был преобразован в Московский комитет по науке и технологиям (МКНТ).
Если Инновационный фонд мэрии являлся муниципальным предприятием, то МКНТ — акционерным обществом закрытого типа. В чем разница? Прежде всего в упрощении процедур распоряжения вверенным попечению «инноваторам» муниципальным имуществом.
Совет директоров МКНТ возглавил Владимир Евтушенков. Тот самый Евтушенков, который уже в самое ближайшее время начнет растить свою «империю» , известную сегодня под названием АФК «Система» (нынешняя стоимость — около $9 млрд, главный актив — оператор сотовой связи МТС). Генеральным директором «Алмеко» был назначен Евгений Новицкий, один из ближайших соратников Евтушенкова. А среди акционеров завода появились компании, связанные с АФК «Система». Вместе с МКНТ они распоряжались контрольным пакетом «Алмеко».
Но уже в 1995 г. предприятие от «Системы» и городского МКНТ перешло под управление другой не чуждой столичным властям структуры — «Интеко» Виктора и Елены Батуриных. В 1996 г. доля «Интеко» в акционерном капитале «Алмеко» достигла 53%.
Производство Батуриных росло быстрыми темпами. Если в 1995 г. «Алмеко» выпустило 271 т продукции, то в 1998-м — 2816 т (восьмой показатель в России). Число занятых на предприятии перевалило за 180 человек. Выручка в 1997 г. составила около $3 млн. В 1998 г., правда, продажи «Алмеко» упали до $1,4 млн. Но здесь виноваты кризис и драматическое падение обменного курса российской национальной валюты. Если же считать в рублях, то выручка «Алмеко» достигла в 1998 г. 29 млн против 18 млн руб. годом раньше.
Итак, что имеем? За семь лет в Москве выросло современное производство, одно из крупнейших в своей отрасли.
Старт проекту дал оборотистый выходец из Узбекистана, уже имевший опыт выпуска изделий из пластика и хорошо представлявший рынок. Однако практически с самого начала проект попал под тесную опеку московских властей. Александр Мелкумов, предприниматель из Узбекистана, от управления был оттеснен. К 1993 г. кураторство над проектом перешло к группе столичных чиновников во главе с Владимиром Евтушенковым, руководителем Московского комитета по науке и технологиям.
А через пару лет Евтушенков передал опеку над перспективным производством в руки родственников столичного мэра. Где-то по ходу были решены и формальные вопросы собственности. С муниципальных структур контрольный пакет акций «Алмеко» был отписан на «Интеко».
Как именно была структурирована эта операция и сколько средств смог выручить от этой де-факто приватизационной сделки город? В открытых источниках и доступном для изучения городском законодательстве выяснить это сегодня невозможно.
Однако такие подробности известны относительно другого актива «Интеко» — московского завода «Крион». Расположенное в Южном Чертаново предприятие специализировалось на изготовлении и обслуживании линий по производству пластмассовых изделий. Иными словами, это был критически важный элемент будущего «большого пластмассового бизнеса» «Интеко».
Могли Виктор и Елена Батурина пройти мимо? Разумеется, нет. В мае 1996 г. на нескольких инвестиционных конкурсах Московский городской комитет по управлению государственным имуществом продал 44% акций «Криона» двум компаниям Батуриных. 30% акций купила непосредственно «Интеко». 14% было приобретено через «Алмеко», где Батурины уже распоряжались контрольным пакетом акций. (Еще 5% акций предприятий Виктор Батурин оформил на себя, выкупив бумаги у менеджмента компании.) Всего за государственный пакет «Криона» «Интеко» заплатила 234 млн руб. Или $47 тыс. по тогдашнему курсу.
Это много или мало? Для сравнения — месяцем раньше, в апреле 1996 г., Московский комитет по управлению имуществом провел конкурс, на котором было реализовано с десяток ведомственных квартир, ставших ненужными городу. Самый дорогой лот — двухкомнатная квартира (43 кв. м) в Кунцево — был реализован за 124 млн руб. Предприятие с сотней сотрудников, участком земли в 2,5 га и производственной площадью около 10 тыс. кв. м по цене двух «хрущевок»…
Сегодня Елена Батурина утверждает, что никаких подарков «Интеко» от города не получала. Что же, будем считать, что завод по цене двух квартир — это не подарок.
Впрочем, конкурс был «инвестиционным», и кроме денег «Интеко» подписалась в течение 3 лет не увольнять сотрудников, в течение 5 лет — не менять профиль производства и вложить в течение года не менее $170 тыс. инвестиций. Но, честно говоря, с трудом верится, что столичные чиновники были настроены особо рьяно следить за такими «мелочами», когда дело касалось компании жены мэра. Тем более что в тот период Елена Батурина имела и другое, более непосредственное отношение к структурам московской власти.
В одном из квартальных отчетов все того же «Криона» , уже после того, как в совет директоров предприятия вошла Елена Батурина, в перечне ее официальных должностей было указано: 1994-1997 гг., мэрия Москвы, главный специалист. Сфера деятельности — «развитие города».
Наконец, третье из московских «пластмассовых» предприятий «Интеко» своим рождением и вовсе обязано одной из инициатив столичных властей.
«Я „Макдональдс“ не люблю, никогда туда не хожу, разве что на церемонии открытия», — заявил Лужков в августе 1995 г. столпившимся вокруг журналистам, когда открылось первое кафе сети «Русское бистро» в Большом Березняковском переулке. Создание национальной русской быстрой кухни для столичного градоначальника было, по крайней мере в какой-то момент его деятельности, если не делом чести, то очень личным делом. Достаточно вспомнить о патентах на кулебяку , расстегаи и пирожки из меню «Русского бистро», которые Юрий Лужков оформил на себя. Однако с точки зрения развития бизнеса «Интеко» большую роль сыграло стремление столичного градоначальника обеспечить родное детище надежными поставками одноразовой посуды от проверенного поставщика.
Так родилась компания «Бистро-пласт». «Образовано в рамках программы развития в г. Москве системы быстрого питания», — будет сказано о ней в проспекте облигаций «Интеко» спустя почти десятилетие.
«Бистро-пласт» была зарегистрирована в декабре 1995-го, спустя несколько месяцев после открытия первой закусочной «Русского бистро». В роли учредителей выступили «Интеко» и «Мосстройэкономбанк» (получили по 50%). У руля новой компании встали «интековцы». И не их вина, что «Русскому бистро» так и не удалось догнать McDonald"s в России. «Интеко» исправно поставляла в закусочные пластиковые стаканчики и тарелки. Однако в 1999 г. на «Русское бистро» приходилось, как утверждал тогда Виктор Батурин, лишь 2-3% продаж одноразовой посуды. Что, видимо, правда — надежд «Интеко» стартовый заказчик не оправдал. И тем не менее производство пластиковой посуды «Интеко» бурно росло. Рынок был пуст, а платежеспособный спрос уже сформировался. Национальные производители только вводили в эксплуатацию свои мощности, импортная продукция была вытеснена с рынка девальвацией рубля 1998 г.
Результат: к концу 90-х годов «Интеко» стала одним из крупнейших производителей пластиковой посуды в России с долей 25% рынка. А Батурина при случае готова ввернуть, что одноразовая пластиковая «стопка» — это ее изобретение.
В 2000 г. «пластик» приносил Елене Батуриной около $30 млн годовой выручки. «По всем европейским меркам это средний бизнес», — рассказала Батурина в одном из первых своих интервью. Средний, не средний — но слухи о том, что у Юрия Лужкова не просто жена, а вполне крупный предприниматель, начали циркулировать по Москве.
И для этого были все основания, интересы жены московского мэра уже простирались далеко за пределы «пластикового рынка».
В 1995 г. Елена Батурина создала компанию «Интеко¬строй». Специализация — отделка и реконструкция фасадов зданий. Компания сразу же получила несколько муниципальных заказов. Например, на восстановление исторического облика Камергерского переулка — здания в переулке выкрасили в яркие цвета краской производства «Интеко». Покопавшись в городском законодательстве, можно обнаружить, что красками и фасадами Елена Батурина занялась еще в 1993 г. По крайней мере, именно тогда «Интеко» была упомянута в списке получателей финансовой помощи от города по статье «Поддержка экспериментального проектирования и строительства». Разработанные «Интеко» грунтовки и краски были рекомендованы к использованию московскими строителями. Сегодня ими покрашены стены сотен многоэтажных домов в Москве.
Батурина между тем в своей деятельности охватывала все новые и новые сферы. Дочерняя компания «Интеко» «Торговый дом „Москва-Река“» в конце 90-х занялась оптовой торговлей продуктами питания. В 2002 компания будет назначена уполномоченным московскими властями поставщиком продовольствия в город. Через «Москву-реку» одно время шла львиная доля поставок зерна на столичные хлебокомбинаты. «Интеко» пришла и в нефтепереработку.
Как позже было написано в проспекте эмиссии облигаций компании Елены Батуриной, «с 1999 г. в целях расширения своей деятельности «Интеко» начинает собственное нефтехимическое производство на базе Московского нефтеперерабатывающего завода в Капотне». Объем выпуска нового «производства» — 70-75 тыс. т полипропилена (сырья для производства изделий из пластмассы) в год. Около 50% продукции идет на экспорт. Остальное — в переработку на заводах «Интеко», выпускавших изделия из пластика. В 2002 г. оборот нефтехимического бизнеса Елены Батуриной составил около $40 млн.
Однако «собственное производство» таковым отнюдь не было. «Интеко» лишь взяла в аренду имущество (производственное оборудование), которое находилось в собственности Московского нефтеперерабатывающего завода. А контрольным пакетом акций завода при этом распоряжалось московское правительство.
Что еще? Ну, например, «Русский земельный банк» , в совет директоров которого с 1997 г. входили Елена и Виктор Батурины.
В середине 1997 г. Юрий Лужков своим распоряжением назначил это кредитное учреждение уполномоченным банком по обслуживанию городского бюджета в части взимания платежей за землю и арендной платы. Через счета банка, в совете которого заседали родственники Юрия Лужкова, пошел мощный финансовый поток из городских доходов по земельному налогу и арендным платежам. Уточню: в постановлении Лужкова было указано, что перечисление средств на бюджетные счета должно производиться 25-го числа каждого месяца.
Иными словами, мэрия официально разрешила РЗБ пользоваться своими деньгами в течение месяца. В дальнейшем заметно подросший «Русский земельный банк» станет расчетным центром империи «Интеко».
Итак, подведем итоги. К концу 1999 г. Батурина занималась производством изделий из пластика. Оборот — несколько десятков миллионов долларов. (Не вполне прозрачный, но, похоже, доходный и соизмеримый по масштабам с «пластмассовым» нефтехимический бизнес при московском НПЗ.) Поставками в Москву продовольствия. Обслуживанием городского бюджета.
Хозяйство Батуриной слишком разрослось, чтобы не стать мишенью для политических противников Юрия Лужкова в ходе ожесточенной войны за власть, которая разразилась в России в последние месяцы президентства Бориса Ельцина.
Глава ЗАО "Интеко"
Супруга московского мэра Юрия Лужкова. Крупный предприниматель, владелец инвестиционно-строительной корпорации "Интеко", занимающей ведущие позиции на рынке производства полимеров и изделий из пластмассы, монолитного домостроения, коммерческой недвижимости. В феврале 2007 года передала 99 процентов акций "Интеко" в закрытый паевой инвестиционный фонд "Континенталь". Заместитель руководителя рабочей группы национального проекта "Доступное жилье", член совета директоров "Русского земельного банка". До 2005 года была председателем Федерации конного спорта РФ. По данным журнала Forbes на 2008 год, самая богатая женщина России, владеющая личным состоянием в 4,2 миллиарда долларов.
Елена Николаевна Батурина родилась 8 марта 1963 года. По другим данным, в 1991 году ей было 25 лет, то есть родилась она в 1966 году. После школы (с 1980 года) Батурина полтора года работала на московском заводе "Фрезер", где трудились ее родители - была техником-конструктором.
В 1982 году Батурина окончила Московский институт управления имени Серго Орджоникидзе (ныне - университет). По некоторым данным, Батурина училась на вечернем отделении института.
1982-1989 годах была научным сотрудником Института экономических проблем комплексного развития народного хозяйства города Москвы, главным специалистом комиссии Мосгорисполкома по кооперативам и индивидуальной трудовой деятельности. Есть сведения, что Батурина начинала свой бизнес с кооператива, разрабатывавшего программное обеспечение.
В 1991 году была зарегистрирована компания (кооператив) "Интеко", которая стала заниматься производством полимерных изделий. Батурина возглавила ее вместе с братом Виктором, и в дальнейшем в прессе она упоминалась в СМИ как президент "Интеко", а ее брат - как генеральный директор, как вице-президент, и первый вице-президент компании. По другим данным, опубликованным в 2007 году, Батурина стала президентом и основным владельцем компании "Интеко" в 1989 году.
В 1991 году Батурина вышла замуж за будущего мэра Москвы Юрия Лужкова (это был его второй брак) , который в прошлом был одним из руководителей НИИ пластмасс и начальником управления по науке и технике Министерства химической промышленности СССР.
В 1992 году Лужков стал мэром столицы. Впоследствии Батурина отрицала связь между браком с Лужковым и началом собственной карьеры, хотя они практически совпали по времени. Ряд СМИ писали, что Лужков никогда не уточнял, каким образом "Интеко" получала выгодные муниципальные заказы. Так, известно, что в начале 1990-х годов кооператив "Интеко" выиграл тендер и получил заказ на производство почти ста тысяч пластиковых стульев для столичных стадионов. Сама Батурина в беседе с журналистами упоминала, что 80 тысяч пластмассовых сидений для стадиона "Лужники" были изготовлены ее компанией. В 1999 году Батурина в интервью "Московскому комсомольцу" указывала, что стадион реконструировался за счет тех средств, которые АО получало от сдачи в аренду площадей, и за счет кредитов. "Я не вижу ничего предосудительного в том, что дирекция "Лужников" решила закупить пластмассовые кресла у меня, а не платить в полтора раза дороже немцам", - отметила она.
Спустя несколько лет бизнес "Интеко" по изготовлению пластмассовых изделий был дополнен собственным сырьевым производством на базе Московского нефтеперерабатывающего завода (МНПЗ), находившегося под контролем столичного правительства. На территории МНПЗ был построен завод по производству полипропилена, и практически весь выпускаемый МНПЗ полимер принадлежал компании Батуриной. Спрос на изделия из полипропилена всегда был высок, и при отсутствии конкуренции со стороны прочих производителей "Интеко", по данным, опубликованным журналом "Компания", удалось занять почти треть российского рынка изделий из пластмассы.
3 февраля 1997 года "Новая газета" сообщила, что часть средств, направленных правительством Москвы на строительство пивзавода "Князь Рюрик", переводились в АОЗТ "Интеко". Компания подала иск, посчитав, что статья порочит ее деловую репутацию. 4 апреля 1997 года суд обязал газету опубликовать опровержение.
В конце 1990-х годов президент Калмыкии Кирсан Илюмжинов выдвинул идею строительства Города Шахмат (Сити-Чесс) для проведения международных шахматных турниров. Одним из основных генподрядчиков возведения города стала "Интеко". В результате компания оказалась одним из фигурантов расследования, касавшегося нецелевого использования бюджетных средств при строительстве Города Шахмат. Республика, по данным СМИ, осталась должна московским предпринимателям значительную сумму денег. В конце 1998 года совладелец "Интеко" Батурин по предложению Илюмжинова возглавил правительство Калмыкии. Через несколько месяцев по договору между Мингосимуществом Калмыкии и ЗАО "Интеко-Чесс" ("дочка" "Интеко"), московская компания стала владельцем принадлежащих республике 38 процентов акций "Калмнефти" (по некоторым данным, это произошло без ведома остальных акционеров нефтяной компании). По одной из версий, таким образом Батурин обеспечил гарантии возврата средств, вложенных в строительство Сити-Чесс. Вскоре недовольные миноритарии "Калмнефти" обратились в арбитражный суд с иском к ЗАО "Интеко-Чесс" и Мингосимуществу Калмыкии о признании сделки недействительной. Передача акций была аннулирована, и уже в феврале 1999 года Батурин покинул пост премьера Республики Калмыкия. В 2004 году Батурина в интервью "Известиям" заявила, что многие субъекты федерации должны ей "энные суммы денег", в том числе и Калмыкия.
Осенью 1999 года Батурина баллотировалась в депутаты Госдумы по 14-му Калмыцкому одномандатному избирательному округу. Соперником Батуриной на выборах был один из лидеров Аграрной партии России и движения "Отечество - Вся Россия" (ОВР) Геннадий Кулик. С просьбой идти на выборы от Калмыкии к Батуриной обратилось калмыцкое отделение ОВР, что явилось, по данным журнала "Профиль", полной неожиданностью для Илюмжинова. Издание указывало, что, по неофициальной информации, через некоторое время в Москве состоялась встреча Илюмжинова, Кулика и главы правительства России Евгения Примакова, которого просили убедить Лужкова, чтобы он отговорил жену баллотироваться именно в Калмыкии. Но вмешательство Примакова не помогло - Лужков отказался. Возвратившись в Элисту, Илюмжинов сделал по телефону заявление для "Профиля": "Я уважаю и ценю Елену Батурину и желаю ей удачи на выборах. Если она победит, то в первую очередь выиграет экономика республики" . На митинге в Элисте, организованном активистами движения ОВР, Батурина выступила с речью, пообещав, что в случае ее победы Калмыкия заживет не хуже Москвы.
Ранее, в июле 1999 года супруга Лужкова оказалась в центре скандала, связанного с незаконным вывозом капиталов за границу. По данным сотрудников УФСБ Владимирской области, ее фирмы "Интеко" и "Бистропласт" (руководителем которой, по данным "Коммерсанта", являлся Батурин) сотрудничали со структурами, которые занимались отмыванием капиталов. По данным СМИ, эти структуры перевели за рубеж 230 миллионов долларов. Лужков сразу заявил, что за этим делом стоит Борис Березовский, а также "администрация президента РФ и общая система, которая объединена политической целью - как можно дольше сохранить власть". Сама Батурина направила официальный протест в ФСБ и Генпрокуратуру. Осенью 1999 года она встречалась с директором ФСБ Николаем Патрушевым, который пообещал принести ей свои извинения, если подтвердится незаконность выемки документов сотрудниками Владимирского УФСБ в фирме "Интеко". Кроме того, аудиторская проверка, проведенная авторитетной фирмой "Эрнст энд Янг", подтвердила: "Интеко" не перечисляла средства во владимирские банки, подозреваемые чекистами в финансовых аферах. Сама Батурина заявила по этому поводу: "Дело развивается таким образом, что это ФСБ надо подумать о собственной безопасности и о том, как выкручиваться из сложившейся ситуации. А мне бояться нечего". Супруга столичного мэра отрицала, что одним из мотивов ее участия в парламентских выборах могло стать желание обезопасить себя от преследования со стороны ФСБ.
Тем не менее, выборы Батурина проиграла. За неделю до дня голосования, 12 декабря 1999 года, телеведущий ОРТ Сергей Доренко сообщил телезрителям, что Батурина владеет квартирой в Нью-Йорке. В ответ на это она подала в суд на журналиста, потребовав опровержения и взыскания 400 тысяч долларов с Доренко и 100 тысяч долларов с телеканала ОРТ. Судебный процесс, длившийся девять месяцев, был состязательным, и в октябре 2000 года Останкинский районный суд удовлетворил иск Батуриной. Он обязал ОРТ опровергнуть, причем обязательно в воскресенье в программе "Время", сообщение о том, что у нее имеется квартира в Нью-Йорке. Моральный ущерб и нравственные страдания истца суд оценил в 10 тысяч рублей.
По словам вице-президента "Интеко" Олега Солощанского, компания вошла в строительный бизнес еще в середине 1990-х годов, создав фирму "Интекострой" и приняв участие в девелоперском проекте в Калмыкии. Однако фактически превращение "Интеко" в крупную инвестиционно-строительную корпорацию началось лишь в 2001 году, когда компания купила контрольный пакет акций ведущего домостроительного предприятия Москвы ОАО "Домостроительный комбинат №3" (основного производителя панельных домов серии П-3М). Таким образом, "Интеко" сумела взять под контроль около четверти столичного рынка панельного домостроения. Спустя год в составе "Интеко" появилось подразделение монолитного строительства. В это же время компания начала реализацию крупномасштабных проектов: жилых комплексов "Гранд-Паркъ", "Шуваловский", "Кутузовский" и "Красногорье". В середине 2002 года компания приобрела цементные заводы ОАО "Подгоренский цементник" и ОАО "Осколцемент", а позднее - ЗАО "Белгородский цемент", "Краматорский цементный комбинат", "Ульяновскцемент" и лидера Северо-Западного региона "Пикалевский цемент". Благодаря этому "Интеко" превратилась в крупнейшего поставщика цемента в стране.
В 2003 году стало известно о проекте облигационного займа ЗАО "Интеко". Тогда же впервые выяснилось, что Батурина владеет 99 процентами акций компании, а 1 процент акций принадлежит ее брату (ранее, в 1999 году Батурина сообщала, что ее старшему брату принадлежит половина акций компании). "Интеко" оценила свою долю на рынке панельного домостроения столицы в 20 процентов, при этом, по данным СМИ, до трети типовых домов компания возвела по программам строительства муниципального жилья по городскому заказу. Спустя некоторое время "Интеко" объявила о создании собственной риэлтерской структуры "Магистрат" и запустила ее первую рекламную кампанию. В феврале 2004 года компания Батуриной разместила дебютный облигационный заем на 1,2 миллиарда рублей. СМИ указывали, что инвесторы скептически отнеслись к желанию "Интеко" занять средства под ставку не выше 13 процентов годовых, поэтому на аукционе было продано менее четверти выпуска. Остальное, по утверждению экспертов компании "НИКойл", которая проводила размещение, андеррайтер распродал в режиме переговорных сделок. В свою очередь, независимые аналитики высказывали предположение, что оставшуюся часть займа "Интеко" (более 900 миллионов рублей по номиналу) скупил сам "НИКойл".
8 июля 2003 года газета "Ведомости" опубликовала статью "Комплекс Елены Батуриной", в которой, в частности, говорилось, что для бизнеса супруги мэра московская бюрократия "делает приятное исключение". Батурина, посчитав, что ее обвинили в использовании семейного положения для получения преимуществ в предпринимательской деятельности, подала иск, и 21 января 2004 года Головинский районный суд обязал издание опубликовать опровержение.
В 2003 году компания "Интеко-агро" – дочерняя фирма "Интеко" - купила в Белгородской области более десятка хозяйств, находившихся на грани банкротства. Про свой белгородский бизнес Батурина в интервью "Известиям" сказала так: "В Белгороде мы строим большой завод по переработке пластмасс - и тамошний губернатор в нагрузку обязал нас взять животноводческий комплекс и вывести его из убыточности. Приходится покупать бычков и выращивать их на продажу". Губернатор Белгородской области Евгений Савченко вначале поддерживал Батурину. Однако в 2005 году областные власти обвинили агрохолдинг в скупке земель по "серым" схемам и заниженным ценам с целью их дальнейшей спекулятивной перепродажи. Позднее выяснилось, что деятельность "Интеко-агро" мешала разработке Яковлевского рудника, который принадлежал ООО "Металл-групп" – компании, подконтрольной послу РФ на Украине Виктору Черномырдину и его сыну Виталию (Батурина отказалась передать областным властям землю для строительства железной дороги к строящемуся руднику). 9 октября в Белгороде было совершено нападение на исполнительного директора ООО "Интеко-Агро" Александра Анненкова, а на следующий день в Москве был убит адвокат "Интеко" Дмитрий Штейнберг. Батурина обратилась к президенту Владимиру Путину с просьбой уволить губернатора Белгородской области. После этого Савченко, выступая по областному телевидению, заявил, что некоторые "непрошеные гости хотели бы сменить власть в области", а "их специалисты по черному пиару не останавливаются ни перед чем, даже перед кровью". В защиту интересов "Интеко-агро" открыто выступили депутат Госдумы Александр Хинштейн и заместитель Росприроднадзора Олег Митволь. Однако на федеральном уровне публично заступаться за Батуриных никто не стал. В том же месяце в Белгороде были проведены выборы в облдуму: в голосовании по партспискам победила "Единая Россия" во главе с губернатором Савченко. ЛДПР, поддержанная компанией "Интеко", не набрала и семи процентов голосов.
В 2004 году пресса среди наиболее крупных проектов "Интеко" называла ее участие в возведении жилых микрорайонов на Ходынском поле, в районе МГУ и Текстильщиках. Общая стоимость строительных проектов оценивалась в 550 миллионов долларов. При этом СМИ отмечали, что стоимость жилья в столице с момента покупки Батуриной строительной фирмы "ДСК-3" возросла в 2,4 раза. В том же году интернет-издание "Известия.ру" опубликовало сведения о том, что Батурина якобы приобрела 110 гектаров земли вдоль Новорижского шоссе за МКАД под строительство элитного микрорайона, ради роста цен на квартиры в котором московские власти форсировали строительство Краснопресненского проспекта - он должен был связать шоссе с центром города, что позволило бы преодолеть путь от Красногорска до Кремля за полчаса - без пробок и светофоров.
15 февраля 2004 года в результате частичного обрушения кровли здания аквапарка "Трансвааль-парк" в московском районе Ясенево погибли 28 посетителей развлекательного комплекса и пострадали более 100. В марте 2004 года "Коммерсант" в статье "Нефтяники всплыли в аквапарке: смену владельцев "Трансвааль-парка" финансировали родственники московского мэра" сообщил, что к моменту катастрофы бизнес аквапарка полностью контролировался компанией "Терра-Ойл", а сделку по покупке акций у прежних владельцев "Трансвааль-парка", компании "Европейские технологии и сервис", финансировали два президента ЗАО "Интеко" - Батурина и ее брат. Издание сделало вывод, что де-юре "Интеко" не входила в состав учредителей компаний, управляющих "Трансвааль-парком", но ее акционеры в феврале 2004 года являлись крупнейшими кредиторами "Терры-Ойл". В марте 2005 года Тверской районный суд Москвы частично удовлетворил иск Батуриной о защите чести и достоинства к ИД "Коммерсант" и его журналистам Ринату Гизатулину и Андрею Мухину. Суд признал сведения, опубликованные в газете, не соответствующими действительности и порочащими честь и достоинство Батуриной. Одновременно суд взыскал с каждого ответчика в пользу Батуриной 10 тысяч рублей в качестве компенсации морального вреда. Кроме того, Тверской суд Москвы удовлетворил другой иск Батуриной, предъявленный газете "Коммерсант" по факту публикации статьи "Мэр с комплексами" (от 29 января 2004 года). В этой статье сообщалось, что Батурина решила "судьбу вице-мэра Москвы Валерия Шанцева" (после выборов столичного градоначальника Лужков реорганизовал аппарат мэрии, отодвинув Шанцева, ранее курировавшего столичную экономику, на менее значимый пост). Эти сведения также были признаны судом не соответствующими действительности и подлежащими опровержению.
29 января 2005 года журналист Юлия Латынина в эфире радио "Эхо Москвы" заявила, что Батурина является совладельцем обрушившегося 14 февраля 2004 года "Трансвааль-парка", а компания "Интеко" получила 200 миллионов долларов за постройку библиотеки МГУ, заявлявшуюся как подарок. 28 февраля 2005 года Батурина направила на имя главного редактора радиостанции Алексея Венедиктова требование об опровержении этих сведений, что впоследствии и было сделано.
В 2005 году "Интеко" продала все свои цементные предприятия "Евроцементу" Филарета Гальчева за 800 миллионов долларов, а через некоторое время Батурина продала ДСК-3 Группе компаний ПИК. После продажи комбината "Интеко" ушла с рынка панельного домостроения. По данным ряда СМИ, в "Интеко" утверждали, что продажа ДСК-3 и цементных заводов входила в стратегию консолидации ресурсов на развитие строительства монолитного жилья и создание пула коммерческой недвижимости. В течение 5–6 лет компания обещала возвести более 1 миллиона квадратных метров офисных площадей и создать крупную национальную гостиничную сеть, охватывающую территорию от Центральной Европы до Азиатско-Тихоокеанского региона. Однако участники рынка выразили сомнение в намерениях "Интеко" стать одним из крупнейших игроков на рынке коммерческой недвижимости Москвы и регионов.
Весной 2006 года "Интеко" вернулась на цементный рынок, купив у группы СУ-155 Верхнебаканский цементный завод в Краснодарском крае. В декабре 2006 года вице-президент компании "Интеко" Владимир Гузь сообщил "Ведомостям", что "Интеко" приобрела еще один цементный завод в Краснодарском крае - "Атакайцемент", расположенный вблизи Новороссийска. Покупку небольшого предприятия мощностью 600000 тонн в год эксперты оценили в 40-90 миллионов долларов. Продавцов предприятия и сумму сделки Гузь не назвал, но издание, ссылаясь на участников рынка и источник в администрации Краснодарского края, основным бывшим владельцем "Атакайцемента" называло президента самарских "Крыльев Советов" Александра Барановского. "В планах "Интеко" - создание на базе двух заводов крупнейшего в России объединения по производству цемента общей мощностью свыше 5 миллионов тонн цемента в год", - заявил Гузь. Кроме того, "Интеко", по его словам, планирует построить еще несколько заводов на территории России. "Ведомости" обратили внимание читателей на то, что Батурина является заместителем руководителя рабочей группы национального проекта "Доступное жилье". Она, по данным газеты, неоднократно отмечала, что дефицит и высокие цены на цемент сдерживают реализацию проекта. Аналитик UBS Алексей Морозов заметил: "Хорошее время для инвестиций в цемент... Начавшие строить первыми получат долю на рынке и сократят сроки окупаемости своих инвестиций".
В июле 2006 года Батурина была избрана в состав совета директоров ОАО АКБ "Русский земельный банк".
1 декабря 2006 года была опубликована информация о том, что Издательский дом Axel Springer Russia отказался печатать статью о Батуриной и ее бизнесе, уничтожив весь тираж декабрьского номера русского журнала Forbes. Такой шаг руководство издательского дома объяснило тем, что в публикации "не были соблюдены принципы журналистской этики". Один из сотрудников издательского дома рассказал "Ведомостям", что накануне выхода журнала в редакцию Forbes с копией искового заявления приезжал вице-президент "Интеко" по внешнеэкономическим связям Илья Парнышков. Газета указывала, что представители "Интеко" грозили издателю исками о защите деловой репутации. В свою очередь, американский Forbes потребовал, чтобы Axel Springer выпустил текущий номер в том виде, в каком он был напечатан. В результате декабрьский номер русского Forbes вышел в первоначальном виде, причем стоил на 20 процентов дороже, чем до начала скандала.
В начале февраля 2007 года "Ведомости", ссылаясь на адвоката главного редактора Максима Кашулинского и редакции русского Forbes Александра Добровинского, сообщили о судебных исках компании "Интеко" к журналу и его главному редактору. Иски были поданы в разные суды: к Кашулинскому "О распространении не соответствующих действительности сведений, порочащих деловую репутацию" - в Чертановский суд Москвы, а "Об опровержении не соответствующих действительности сведений, порочащих деловую репутацию, и взыскании нематериальных убытков, причиненных в результате распространения данных сведений" к редакции русской версии журнала Forbes - в Московский арбитражный. Как сообщил "Ведомостям" пресс-секретарь "Интеко" Геннадий Теребков, сумма каждого из исков составила 106 тысяч 500 рублей (по 1 рублю за каждый экземпляр декабрьского выпуска журнала Forbes).
21 марта 2007 года Чертановский суд Москвы удовлетворил иск "Интеко" к Кашулинскому, взыскав с главного редактора русской версии журнала Forbes 109 тысяч 165 рублей, а не в 106 тысяч 500 рублей, так как в 2 тысячи 665 рублей были оценены судебные издержки компании Батуриной. Адвокат Кашулинского заявил, что намерен обжаловать данное решение в суде. 15 мая 2007 года Мосгорсуд отказал Кашулинскому в рассмотрении его просьбы о признании решения Чертановского суда незаконным.
Тяжба же с издательским домом оказалась затяжной. 21 мая 2007 года по ходатайству ответчика о проведении лингвистической экспертизы опубликованных материалов Московский арбитражный суд приостановил производство по иску ЗАО "Интеко". В сентябре 2007 года он все-таки признал справедливость исковых требований компании к издательскому дому, но уже в ноябре 2007 года Девятый арбитражный апелляционный суд отменил это решение.
Тогда в декабре 2007 года представителей "Интеко" решили изменить предмет иска, заявив о нанесение ущерба деловой репутации "Интеко". Компания потребовала привлечь к солидарной ответственности не только Axel Springer Russia, но и авторов материала - Михаила Козырева и Марию Абакумову, а также взыскать с журналистов и издательства суммарно те же 106 тысяч 500 рублей. В январе 2008 года иск по правилам первой инстанции рассмотрел тот же Девятый апелляционный арбитражный суд. Он принял решение удовлетворить иск Батуриной, обязав журнал опубликовать опровержение статьи, ставшей причиной судебного разбирательства, а за нанесение ущерба деловой репутации "Интеко" взыскать с ответчиков 106 тысяч 500 рублей (по 35 тысяч 500 тысяч рублей с каждого). Комментируя решение суда, адвокат Добровинский заявил о намерении обжаловать это решение кассационном суде, . Однако уже в апреле 2008 года издательство представило Федеральному арбитражному суду Московского округа письменное ходатайство об отказе от кассационной жалобы на решение арбитражного аппеляционного суда по иску ЗАО "Интеко".
В 2006 году Виктор Батурин продал сестре свою долю в компании и окончательно вышел из бизнеса, получив "отступные" в виде 50 процентов акций "Интеко-агро", а также весь сочинский бизнес компании. По другим данным, в начале января 2006 года Батурин сохранял за собой свой 1 процент акций "Интеко" . В январе 2006 года пресс-служба "Интеко" со ссылкой на Батурину сообщила о том, что ее брат "больше не является вице-президентом компании и не уполномочен делать никаких заявлений". По мнению ряда СМИ, его увольнение стало следствием событий на Белгородщине. По мнению экспертов, владельцы "Интеко" не сошлись во взглядах на дальнейшее развитие бизнеса. Сам Батурин в январе утверждал, что ушел из "Интеко" добровольно. В марте 2006 года корпорация "Интеко" официально объявила о том, что еще в феврале брат Батуриной покинул компанию. 17 марта акционеры "Интеко" (то есть сама Батурина) на внеочередном собрании приняли решение о выкупе у Виктора Батурина принадлежавшего ему пакета акций.
Однако 18 января 2007 года в СМИ появились сообщения, что еще в декабре 2006 года брат Батуриной Виктор подал иск к ЗАО "Интеко" в Тверской районный суд Москвы. По его утверждению, он был уволен из компании незаконно. Батурин потребовал восстановить его на работе и выплатить ему 6 миллиардов рублей в качестве компенсации за неиспользованный отпуск за 15 лет работы на компанию. Наблюдатели предположили, что речь идет о "фиктивном иске", а на самом деле Виктор Батурин претендует на четвертую часть акций "Интеко", которых, по его словам, его лишили незаконно. По некоторым данным, стоимость этого пакета на то время могла составлять до одного миллиарда долларов, . 12 февраля 2007 года Тверской суд Москвы отклонил иск Батурина о восстановлении его в компании "Интеко". Отказал он также и в выплате требуемой Батуриным компенсации.
14 февраля 2007 года Елена Батурина, в свою очередь, подала четыре иска против своего брата и его компаний. В первом иске оспаривалось право Виктора Батурина владеть управляющей компанией "Иван Калита", в ведение которой он в свое время обещал передать все свои активы. Глава "Интеко" потребовала вернуть компанию себе. Еще три иска с мотивировкой "неисполнение обязательств по договорам" содержали имущественные претензии к компаниям Батурина - "Интеко-Агро-Сервису" (на 48 миллионов рублей) и "Интеко-Агро" (на 265 миллионов рублей). Первый иск Батурин комментировать не стал, а суммы претензий к своим компаниям назвал "несущественными" и заявил, что эти иски были "поданы для отвода глаз". Батурин также сообщил, что начал подготовку новых исков к своей сестре, в том числе и иска по поводу 25 процентов акций "Интеко", которые, по его мнению, продолжают ему принадлежать. Однако уже 18 февраля 2007 года пресс-секретарь "Интеко" Теребков заявил, что "стороны отказываются от взаимных имущественных и иных претензий".
19 февраля 2007 года стало известно, что Батурина передала 99 процентов акций "Интеко" в закрытый паевой инвестиционный фонд (ЗПИФ) "Континенталь", находящийся в управлении одноименной компании. СМИ сообщали, что фонд по стоимости чистых активов (82,8 миллиарда рублей) вышел в лидеры на российском рынке. Советник президента "Интеко" Алексей Чаленко отметил, что "это было сделано в рамках стратегии компании", в УК "Континенталь", по данным РБК, от комментариев отказались. К единому мнению о том, ради чего Батурина пошла на такой шаг, аналитики не пришли. Высказывались следующие предположения: передача активов "Интеко" в ЗПИФ может страховать компанию от возможных недружественных поглощений, также может обеспечивать ей дополнительные налоговые льготы, а может и дать Батуриной возможность незаметно менять структуру владения собственностью. В 2007 году в интервью "Ведомостям" Батурина подтвердила, что ПИФ "Континенталь" принадлежит ей на 100 процентов. Структуризацию "Интеко" через ПИФы она назвала "просто методом упаковки активов" ("Как деньги лежат в сумке, а не в кошельке - вот и вся разница").
15 января 2008 года "Русский земельный банк" назвал Батурину, владевшую более чем 20 процентами его акций, основным покупателем допэмиссии акций банка объемом в 1 миллиард рублей. Сообщалось, что после выкупа акций доля Батуриной в банке превысит 90 процентов. Прозвучало также предположение аналитиков о том, что ею будут выкуплены оставшиеся доли других акционеров банка.
В июле 2008 года "Коммерсант" написал об участии "Интеко" в нескольких девелоперских проектах в Марокко через аффилированную компанию Kudla Group. Со ссылкой на слова представителя департамента по туризму региона Тетуан Королевства Марокко Мустафы Агунджабе издание сообщило, что компания инвестирует более 325 миллионов евро в строительство курортной недвижимости страны.
В декабре того же года ЗАО "Интеко" Батуриной выиграло иск к изданию "Газета" о защите деловой репутации. Федеральный арбитражный суд Московского округа обязал "Газету" опровергнуть сведения о сговоре московских властей с тремя ведущими компаниями-застройщиками - Mirax Service ("дочка" Mirax Group), "Интеко" и группой компаний ПИК - с целью раздела столичного рынка ЖКХ. Вины депутата Госдумы Галины Хованской, на основании слов которой журналисты сделали подобный вывод, суд не усмотрел (сама Хованская настаивала, что в статье ее слова были процитированы неточно).
Батурина - самая богатая женщина России. По данным журнала Forbes, опубликованным в 2004 году, ее личное состояние составляло 1,1 миллиарда долларов. Оборот группы "Интеко" эксперты Forbes оценили в 525 миллионов долларов. При этом они признавали, что точно оценить активы Батуриной не представляется возможным, поскольку, во-первых, "Интеко" - очень закрытая компания; во-вторых, она участвовала практически во всех крупных столичных проектах в качестве соинвестора, подрядчика или субподрядчика. По данным того же Forbes, опубликованным в 2006 году, состояние Батуриной оценивалось уже в 2,3 миллиарда долларов. В августе 2005 года "Интеко" сообщила о покупке акций "Газпрома" и Сбербанка. Какие именно пакеты принадлежат "Интеко", компания не раскрыла (по данным на первый квартал 2008 года, доля Батуриной - ее ПИФа "Континеталь" - в "Сбербанке" составляла 0,38 процента). В 2006 году была опубликована информация о том, что Батурина и предприниматель Сулейман Керимов владеют более 4,6 процента акций "Газпрома" на двоих (право голосовать своими пакетами они, по данным "Ведомостей", передали председателю правления ОАО "Газпром" Алексею Миллеру). В феврале 2007 года в СМИ появились сообщения, что еще в конце 2006 года Батурина приобрела акции компании "Роснефть", хотя этот факт и не был отражен в отчетности "Интеко" за последний квартал года.
19 апреля 2007 года в русской версии журнала Forbes был опубликован рейтинг самых богатых граждан России. Как и в 2006 году, Батурина стала единственной женщиной, попавшей в список: ее состояние оценивалось в 3,1 миллиарда долларов (в 2006 году было 2,4 миллиарда). Весной 2008 года она под номером 253 вошла в список богатейших жителей планеты: состояние Батуриной, как сообщал американский Forbes, на момент составления рейтинга, оценивалось в 4,2 миллиарда долларов.
Батурина занимается теннисом, неплохо катается на горных лыжах. Водит автомобиль, имеет третий разряд по стрельбе из малокалиберной винтовки. Батурина также серьезно занимается верховой ездой. СМИ писали, что к этому занятию ее в свое время пристрастил известный хирург-офтальмолог и бизнесмен Святослав Федоров. В одном из интервью Батурина вспоминала: "Так получилось, что я как-то сразу села в седло и поехала. Потом лошадей стали дарить мэру, и о животных надо было как-то заботиться. С 1999 года Батурина упоминается в СМИ как председатель Федерации конного спорта России. Во время своей избирательной кампании 1999 года по выборам в Госдуму от Калмыкии Батурина практически на каждой из встреч с жителями республики напоминала о том, что "конь для калмыка важнее шахмат". В январе 2005 года Батурина была смещена с поста президента Федерации конного спорта РФ. Занявший ее место депутат Государственной Думы Геннадий Селезнев утверждал, что прежним руководством федерации интересы российских спортсменов учитывались слабо. Хотя соревнований проводилось много, в том числе высокого уровня, например, Кубок мэра Москвы, который был одним из этапов Кубка мира с большими призовыми деньгами, но, по словам Селезнева, организаторы сами выбирали тех, кто должен был принимать в них участие. Из-за рубежа приглашались лучшие спортсмены, их приезд и проживание в России оплачивались оргкомитетом. Приглашенные же оргкомитетом россияне, число которых было ограничено, не могли конкурировать с первыми номерами Старого Света. В результате все призовые увозили заграничные гости. Издание Building Business отмечало, что когда Батурину не переизбрали на пост главы федерации, она "чисто по-человечески обиделась", но заметила, что лошадей все равно не бросит и теперь займется делами московской федерации.
По данным ряда СМИ, даже недруги Батуриной отмечали, что в конный спорт ею было вложено немало средств. СМИ указывали, что к лошадям она питает искренние чувства. "Простые лошадники", по их данным, рассказывали, что на своей личной конюшне Батурина держит лошадей-инвалидов и обеспечивает им достойное существование. Впрочем, по данным Building Business, лошади для Батуриной - не только хобби, но и бизнес. Несколько лет назад "Интеко" выкупила полуразрушенные здания коровников в Калининградской области, чтобы возродить конный завод "Веедерн", основанный в XVIII веке, где до 1920-х годов базировался Имперский союз частных коннозаводчиков - партнер самого крупного в Восточной Пруссии Тракененского конного завода. Осенью 2005 года завершилась реконструкция зданий завода ("с сохранением исторических фасадов") и была введена в эксплуатацию первая очередь "Веедерна", началась работа по воспроизводству тракененской и ганноверской пород лошадей. Ожидается, что это предприятие станет источником немалых доходов: во вторую очередь проекта включено строительство гостиниц, ресторана, создание объездной дороги и благоустройство близлежащих территорий. Все это должно привлечь туристов.
От брака с Лужковым у Батуриной две дочери: Алена родилась в 1992 году, Ольга - в марте 1994 года. В СМИ упоминалась также сестра Батуриной - Евтушенкова Наталья Николаевна, глава Управления МБРР и жена председателя совета директоров и основного акционера АФК "Система" Владимира Евтушенкова
