Невероятные факты
Ниже вы прочтёте несколько историй, в которых известные исторические фигуры показали остроту своего ума и глубину своей личности:
Трумэн Капоте
Изрядно подпивший мужчина, вынув свой детородный орган, решил его продемонстрировать известному американскому писателю, автору легендарного "Завтрака у Тиффани" Трумэну Капоте (Truman Garcia Capote ).
Всё действо сопровождалось следующими словами: "Вижу, вы здесь всем свои автографы раздаёте, не распишетесь ли здесь?" На что находчивый Капоте ответил: "Я сомневаюсь, что мне удастся здесь расписаться, разве что инициалы смогу оставить".
Интересный факт: Заработав 4 миллиона долларов после издания своего главного бестселлера "Хладнокровное убийство", 70 000 он потратил на надгробные памятники для героев романа, реальных преступников Дика Хикока и Перри Смита.
Он в течение шести лет он собирал материалы для этого документального романа, наблюдая за тем, как его герои неминуемо движутся к смерти.
Дороти Паркер
Как-то к Дороти Паркер ( Dorothy Parker ), американской писательнице и поэтессе, обратился пьяный мужчина: "Как же я не люблю дураков!"
Дороти парировала: "Вероятно, ваша мама любила".
Интересный факт : Дороти является автором многих известных и глубоких афоризмов, вот лишь некоторые из них.
Благодаря любви время пролетает незаметно, а из-за времени незаметно пролетает любовь;
Можно привести лошадь к водопою, но пить её не заставишь, так и падшую женщину можно привести к культуре, но думать её заставить не получится;
Флирт похож на передвижную библиотеку, где одну и ту же книгу вряд ли возьмут второй раз;
Царь Филипп
Македонский царь Филипп отправил следующее послание спартанцам: "Вы должны немедленно сдаться. Если моя армия окажется в вашей стране, то я убью ваших людей, разрушу фермы, и вообще ваш город исчезнет с лица земли".
Лаконичность ответа Спарты прекрасна: "Если".
Интересный факт: Термин "лаконичность" в известном нам значении образовался от названия древнегреческого региона Лакония, жители которого были кратки и немногословны. Спарта также относилась к этому региону.
Артур Веллингтон
Когда хозяйка венского отеля стала извиняться перед гениальнейшим генералом Великобритании Артуром Уэлсли Веллингтоном (Arthur Wellesley Wellington) за грубость и невоспитанность некоторых французских офицеров, демонстративно отвернувшихся от него, генерал подметил: "Не переживайте, мадам, мне и раньше доводилось видеть их спины".
Интересный факт: В Великобритании, а также в бывших колониальных странах резиновые сапоги носят название "ботинки Веллингтона", потому как именно Уэлсли поручил сапожнику модифицировать армейские ботфорты образца 18 века.
Джеймс Хедли Чейз
Однажды малоизвестная актриса обратилась к британскому писателю, автору более 90 детективных романов Джеймсу Хедли Чейзу (James Hadley Chase): "Мне невероятно понравилась ваша новая книга. Кто написал её для вас?"
Чейз не растерялся с ответом: "Я очень рад, что она вам приглянулась. А кто читал её вам?"
Интересный факт: Рене Лодж Брабазон Реймонд (René Lodge Brabazon Raymond), именно так звучало настоящее имя писателя, во время работы над романом "Ева" получил разрешение от жены на "съём" женщин лёгкого поведения.
Он покупал у них несколько часов, а также приобретал для них еду. Всё купленное время они беседовали о жизни, а писатель получал много информации, которую он позднее использовал в своём романе.
Питер Бенчли
Питер Бенчли ( Peter Bradford Benchley) - автор культового романа "Челюсти", по которому был снят знаменитый фильм Стивена Спилберга. Однажды на выходе из отеля писатель обратился к мужчине в униформе: "Любезнейший, вы не могли бы мне вызвать такси?"
Человек в униформе дерзил: "Я вовсе не швейцар. Я – контр-адмирал американского военно-морского флота".
Бенчли: "Замечательно, тогда вызовите для меня, пожалуйста, линкор".
Интересный факт: В последние годы жизни автор "Челюстей" стал ярым защитником акул и морской экосистемы. Он даже написал несколько статей, в которых критиковал отрицательное отношение к акулам, раздутое СМИ, в том числе и благодаря его роману.
Джон Уилкс
Английский дипломат Джон Монтегю, 4-й граф Сендвич (John Montagu, 4th Earl of Sandwich) , в честь которого получила своё название известная булка, а также первый лорд Адмиралтейства, однажды обратился к своему противнику, Джону Уилксу ( John Wilkes ), политику и журналисту: "Не представляю, сэр, каким образом вы умрёте: от сифилиса или на виселице".
На что Уилкс парировал: "Милорд, всё зависит от того, вступлю ли я в интимную связь с вашей любовницей или с вашими политическими взглядами".
Интересный факт: убийца президента Линкольна также носил имя Джон Уилкс.
Моцарт
Как-то к Моцарту обратился почитатель его таланта: "Герр Моцарт, я хочу написать симфонию. Помогите мне, пожалуйста, советом, с чего стоит начать?"
Моцарт: "Но симфония – это одна из самых сложных музыкальных форм. Вероятно, вам стоит попробовать начать с пьесы, а со временем вы сможете дойти до симфонии".
Поклонник не унимается: "Но вы ведь начали писать симфонии в 8 лет!"
Моцарт: "Верно, но я не расспрашивал, как это делается".
Из книги «Анекдоты о императоре Петре Великом, слышанные от разных знатных особ и собранные покойным действительным статским советником Яковом Штелиным» (Москва, 1788 год).
Яков Штелин. Гравюра Иоганна Штенглина по оригиналу Георга Фридриха Шмидта. 1764 год ГМИИ им. А. С. ПушкинаНемец Яков Штелин (1709-1785) приехал в Россию по приглашению президента Петербургской академии наук Иоганна Альбрехта фон Корфа в качестве инвентора Инвентор — изобретатель. иллюминаций и фейерверков. Переводил на немец-кий язык итальянские интермедии, тексты которых раздавали придворным перед началом представлений, и сочинял торжественные оды по случаю разных празднований. В 1742 году поставил опе-ру Пьет-ро Антонио Доменико Метастазио «Титово милосердие» с собственным прологом «Россия, по печали паки обрадованная» — в честь коронования Елизаветы Петровны, а в 1762-м руководил поста-новкой аллегорических и театральных действий на праздновании короно-вания Екатерины II. С 1742 года был воспитателем великого князя Петра Федоровича, будущего Петра III. Писал статьи по истории, географии и этно-графии, а также об истории русского искусства и музыкальной и теат-ральной жизни Петербурга. В 1765-1769 годах был конференц-секретарем Академии наук и вел ее иностранную переписку. В 1757 году стал директором Академии художеств при Академии наук.
Гравюра, сделанная по рисунку Франческо Градицци, изобразившего фейерверк, сочиненный Яковом Штелиным. 1763 год«Не владея русским языком в совершенстве, Штелин на протяжении многих лет записывал рассказы очевидцев о поступках, поведении, высказываниях Петра I, составившие наиболее полный и авторитетный сборник в таком роде — „Подлинные анекдоты о Петре Великом“. По его собственному признанию, он вызывал собеседников (среди которых главным был сначала князь И. Ю. Трубецкой, а в екатерининское время — А. П. Бестужев) на разговоры о Петре I, а затем, „приехавши ночью домой или на другой день поутру“, записывал услышанное. Свои записки Штелин распространял в рукописи. Еще в 1755-м И. И. Шувалов просил Штелина перевести собранные им к тому времени „анекдоты“ на французский язык, чтобы переслать Вольтеру для работы над его „Историей Петра Великого“ (это не было осуществлено), а Н. И. Панин признавался, что никакой книги не читал с таким интересом. „Originalanekdoten von Peter dem Großen…“, впервые опубликованные в Лейпциге в 1785-м, сразу же были переведены на русский язык К. Рембовским и изданы в 1786-м со значительными по цензурным соображениям купюрами… Достоверность „анекдотов“ Штелина вызывала сомнение исследователей, однако встречающиеся в них неточности, скорее всего, повторяют неточности самих рассказчиков».
Н. Ю. Алексеева. Статья о Якове Штелине из Словаря русских писателей XVIII века
Петр Великий, бывши некогда в Сенате и услышавши о некоторых воровствах, случившихся в короткое время, весьма разгневался и во гневе вскричал: «Клянусь Богом, что я прекращу это проклятое воровство!» Потом, оборотившись к тогдашнему генерал-прокурору Павлу Ивановичу Ягужинскому, сказал ему: «Павел Иванович, напиши тотчас от моего имени указ по всему государству такого содержания: что всякий вор, который украдет на столько, чего веревка стоит, без замедления должен быть повешен». Генерал-прокурор взял уже перо, но, выслушав строгое сие приказание, сказал государю: «Петр Алексеевич, подумай о следствиях такого указа». «Пиши, — отвечал государь, — что я тебе приказал». Но Ягужинский не начинал еще писать и смеясь говорил: «Однако ж, всемилостивый государь, разве хочешь ты остаться императором один, без подданных? Все мы воруем, только один больше, а другой меньше». Государь, выслушав его размышления, засмеялся сему шуточному замыслу и оставил приказание свое без подтверждения.
(Известно сие от самого графа Павла Ивановича Ягужинского.)
Петру Великому не было ничего противнее тараканов. Сей, впрочем, не весьма брезгливый государь, увидевши где-нибудь в комнатах сию гадину, уходил в другую комнату, а иногда и совсем из дому. Его Величество на частых путешествиях по своему государству при перемене лошадей не входил ни в какой дом, не пославши наперед кого-нибудь из своих служителей осмотреть комнаты и не уверившись в том, что там нет тараканов. Некогда один офицер угощал его в деревне недалеко от Москвы в деревянном доме. Государь весьма был доволен хорошим его хозяйством и домашним распоряжением. Севши уже за стол и начавши кушать, спросил он у хозяина, нет ли в его доме тараканов. «Очень мало, — отвечал неосторожный хозяин, — а чтобы и совсем от них избавиться, то я приковал здесь к стене одного живого таракана». При том указал на стену, где приколочен был гвоздочком таракан, который еще был жив и ворочался. Государь, увидевши столь нечаянно сию ненавистную ему гадину, так испугался, что вскочил из-за стола, дал хозяину жестокую пощечину и тотчас уехал от него со своею свитою.
(Известно сие от царского лейб-хирурга Яна Гофи.)
Петр I на 25-м году от рождения весьма опасно болен был горячкою. Когда уже не было ни малой надежды, чтоб он выздоровел, и при дворе владычествовала всеобщая печаль, а в церквах день и ночь отправляемо было молебствие, доложили ему, что судья уголовных дел по древнему обычаю пришел спросить, не прикажет ли он освободить девятерых приговоренных к смерти разбойников и смертоубийц, дабы они молили Бога о царском выздоровлении. Государь, услышавши о том, тотчас приказал послать к себе судью и повелел ему прочитать имена осужденных на смерть и в чем состояли их преступления. Потом Его Величество сказал судье прерывающимся голосом: «Неужели ты думаешь, что я прощением таких злодеев и несоблюдением правосудия сделаю доброе дело и преклоню Небо продлить жизнь мою? Или что Бог услышит молитву таких нечестивых воров и убийц? Поди и тотчас прикажи, чтобы приговор над всеми девятью злодеями был исполнен. Я еще надеюсь, что Бог за мой этот правосудный поступок умилосердится надо мной, продлит мою жизнь и дарует мне здоровье.
На другой день приговор был исполнен. Царю после того день ото дня становилось лучше, и в короткое время он совсем оправился.
(Известно сие от Петра Миллера, московского заводчика, которой в тот самый день был при царском дворе.)
Петр I на коне. Оттиск Питера Пикарта. 1721 год
ГМИИ им. А. С. Пушкина
Из книги Ивана Ивановича Хемницера «Басни и сказки» (Санкт-Петербург, 1782 год)
Иван Хемницер. Гравюра, сделанная около 1860 года по портрету 1784 года
Wikimedia Foundation
Иван Хемницер (1745-1784) родился в России, в семье саксонского штаб-лекаря. Служил в армии, затем в горном ведомстве; в 1782 году получил место генерального консула в Смирне. Знаменит был в первую очередь своими баснями, которые многократно переиздавались, и долгое время не уступал в популярности Крылову. «Басни и сказки N… N…» — сборник, впервые опубликованный в 1779 году, — содержит 33 текста (в том числе два, написанных Николаем Львовым, другом Хемницера) и посвящен жене Львова, Марии Дьяковой. В 1782 году вышло второе издание «Басен и сказок», уже в двух книгах, куда были добавлены еще 35 басен.
«От лица Дьяковой сборник Хемницера приветствовал Львов „Эпиграммой сочинителю басен и сказок NN ноября 26-го“… В 1780 году в „Санкт-Петербургском вестнике“… был напечатан анонимный хвалебный отзыв о баснях Хемницера, приравненных по литературным достоинствам к притчам Сумарокова».
К. Ю. Лаппо-Данилевский. Статья об Иване Хемницере из Словаря русских писателей XVIII века
Отец, имея сына,
Который был уже детина,
«Ну, сын, — он говорит ему, — уж бы пора
Для твоего добра
Тебе жениться.
К тому же, дитятко, у нас один ты сын,
Да и во всей семье остался ты один.
Когда не женишься, весь род наш прекратится,
Так и для этого ты должен бы жениться.
Уж я не раз о том говаривал с тобой
И напрямик, и стороной,
А ты мне все в ответ другое да другое;
Скажи, пожалуй, что такое?
Я, право, говорить о том уже устал».
«Ох, батюшка! Давно и сам я рассуждал,
Что мне пора бы уж жениться,
Да вот я для чего все не могу решиться:
Ищу, да все еще примера не найду,
Чтоб жили муж с женой в ладу».
Шел некогда обоз;
А в том обозе был такой престрашный воз,
Что перед прочими казался он возами,
Какими кажутся слоны пред комарами:
Не возик и не воз, возище то валит.
Но чем сей барин-воз набит?
Пузырями.
Из «Исторического журнала, или Собрания из разных книг любопытных известий, увеселительных повестей и анекдотов», напечатанного Дмитрием Васильевичем Корнильевым (Тобольск, 1790 год)
Составителем и издателем «Исторического журнала, или Собрания увеселительных повестей и анекдотов» был Дмитрий Корнильев — тобольский купец, дед Дмитрия Менделеева и владелец первой в Сибири частной типографии (она была основана его отцом). Библиограф Василий Сопиков в «Опыте российской библиографии» сообщает, что вышли два выпуска «Журнала». Однако сохранилась только его первая часть. Основываясь на заглавии, исследователи предполагают, что планировался «Журнал» как периодическое издание. Состоял он по большей части из текстов, переписанных составителем из разных источников.
«Сам сибиряк, Корнильев адресовал „Журнал“ в первую очередь, по‑видимому, землякам, видя свою задачу в том, чтобы расширить их знания о родном крае и пробудить к нему живой интерес. Приблизительно половину первого выпуска занимают небольшие заметки, посвященные истории, географии, этнографии Сибири („О Сибири“, „О качестве Сибири“, „О бурятах и телеутах“, „О разности земли в Сибири, по сю и по ту сторону реки Енисея, и описание Барабинской степи“ и др.). Эти выписки из книги И. Э. Фишера „Сибирская история с самого открытия Сибири до завоевания сей земли российским оружием“ (1774) были первыми в сибирской печати краеведческими статьями. <…> Помимо Сибири, внимание Корнильева привлекали соседние с нею земли и страны… <…>
<…> После каждой краеведческой заметки следует небольшой „увеселительный“ рассказ, преимущественно нравоучительного содержания… Источниками этих перепечаток были книга И. П. Ланге „Смеющийся Демокрит, или Поле честных увеселений с поруганием меланхолии“ (пер. с лат., 1769) и журналы „Праздное время“ (1759, ч. 2), „Собрание лучших сочинений“ (1762, ч. 3), „Детское чтение“ (1786, ч. 6-7)».В. Д. Рак. Статья о Дмитрии Корнильеве из Словаря русских писателей XVIII века
В 1579 году подле мысу Доброй Надежды один гишпанский корабль стал тонуть. При нем находилась одна токмо лодка, вмещающая пятьдесят человек. В оную вскочив немедленно, начальник приказал прочим оставшимся метать жребий. Всех же бывших на том корабле было около пятисот человек. Между теми ж, коим досталось по жребию садиться в ту лодку, был один молодой и холостой человек, который имел находившегося на том же уезжающем корабле родного своего старшего брата, имеющего уже нескольких детей. Сей молодец, отдав свой жребий брату, просил его, чтоб он садился в лодку. Долго помешкав, наконец, принужден он был послушать брата. Между тем на виду у всех тот корабль пошел ко дну и в такой опасности всяк за что мог хватался. И вот удивительный Промысел Божий: тот молодец ухватился за бочку и, на оной сидя, всеконечно, под защищеньем Божьей руки прежде всех благополучно приплыл к пристанищу.
Когда одного итальянца от роду ста пятидесяти лет и еще удивительным образом здорового и бодрого спросил один кардинал, чрез какие он средства до так многих лет продолжил жизнь свою, то он ответствовал:
Хорошую пищу употребляя,
Нося легонькие башмачки,
Голову с осторожностью покрывая
И от всех забот убегая.
Молодой испанец поссорился с одним также молодым мавром и убил его. Ему удалось избавиться от погони, которая за ним была послана, перескочивши через стену в сад. Господин сада, африканец знатного состояния, был в то время там же. Испанец бросился к ногам его, открыл ему свое приключение и просил, чтобы он его скрыл. «Съешь это, — сказал мавр, подавши ему половину сливы, — и положись на меня». Потом запер он его в беседке и обещал ночью проводить в безопасное место, а сам пошел домой. Лишь только вошел он в свою комнату, то принесли к нему тело родного его сына и сказали, что он убит молодым испанцем. Когда первые движения страха и горести утихли, несчастный отец догадался, что убийца находится в его власти. Однако, не сказавши о том никому, пошел он в сад, как скоро ночь наступила.
«Молодой человек! — говорил он испанцу. — Ты убил моего сына. Тело его лежит теперь в моем доме. По справедливости надлежит тебе быть наказану. Но ты ел со мной и я дал тебе слово, которого не хочу нарушить». Потом повел он изумленного убийцу в свою конюшню, дал ему лошадь и сказал: «Спасайся бегством, не теряя времени. Теперь ночь, и никто тебя не увидит, а завтра будешь ты уже в безопасности. Ты пролил кровь моего сына — это правда, но Бог правосуден и благ. Я предаю тебя Его воле и радуюсь тому, что я невинен в твоей крови и что я сдержал мое слово».
Иосиф II, римский император, прогуливаясь некогда в вечеру по своему обыкновению, увидел девушку, которая заливалась слезами. Спросил у нее, о чем она плачет, и узнал, что она дочь одного капитана, который убит на войне, и что она осталась без пропитания со своею матерью, которая притом давно уже лежит больная.
— Для чего вы не просите помощи у императора? — спросил он.
Девушка отвечала, что она не имеет покровителя, который бы представил государю об их бедности.
— Я служу при дворе, — сказал монарх, — и могу это для вас сделать. Придите только завтра во дворец и спросите там поручика Б**.
В назначенное время бедная девушка пришла во дворец. Как скоро выговорила она имя Б**, то отвели ее в комнату, где она увидела того офицера, который вчера говорил с нею, и узнала в нем своего государя. Она пришла вне себя от удивления и страху. Но император, взявши ее за руку, сказал ей весьма ласково: «Вот триста червонных для твоей матери и еще пятьсот за твою к ней нежность и за доверие ко мне. Сверх того определяю я вам по пятисот талеров ежегодной пенсии».
С именем римского императора Галлиена связана одна довольно забавная история. Одного ювелира, продававшего фальшивые драгоценные камни и приговоренного за это к арене (к гладиаторским боям), выгнали на середину арены и поставили напротив закрытой львиной клетки. Несчастный с замиранием сердца ждал неминуемой и притом ужасной смерти, и тут дверь клетки открылась и из нее вышел…цыпленок. Не выдержавший напряжения ювелир упал в обморок. Когда зрители вдоволь насмеялись, Галлиен повелел объявить:”Этот человек обманывал, поэтому и его обманули”. Ювелира привели в чувство и отпустили на все четыре стороны.
“Во время своих нередких поездок по России Екатерина часто награждала и благодарила многих военных и статских, причем любила делать это публично.
– Ваше величество, – заметил ей однажды бельгийский принц Шарль Жозеф де Линь (1735-1814), – кажется, всегда остаетесь довольны своими подданными?
– Нет, принц, – ответила Екатерина, – я далеко не всегда бываю ими довольна. Но я хвалю всегда вслух, а браню потихоньку и с глазу на глаз.”
Однажды А. Дюма решил драться на дуэли. Вместе с одним молодым человеком они бросили в шляпу две бумажки на одной из которых написано “смерть”. Вытянувший эту надпись должен был застрелиться. Собственно эту бумажку Дюма и вытянул. Делать нечего, вместе с пистолетом он удаляется в комнату, через минуту раздается выстрел. Вбегают родные и видят картину. Стоит Дюма с пистолетом и с удивлением говорит “промахнулся!”
Старый генерал Федор Михайлович Шестаков, прослужив более 40 лет, ни разу не был в Петербурге и приехал туда только по случаю отставки за получением документов, необходимых для пенсии.
Секретарь Екатерины II представил Шестакова императрице, которая любила преподносить награды, дипломы и все прочее, что могло быть приятно заслуженным чиновникам и военным. Увидев впервые Шестакова, Екатерина удивилась, так как полагала, что знает всех своих генералов, и, не сдержавшись, заметила:
– Как же так, Федор Михайлович, что я до сих пор ни разу вас не видала?
– Да ведь и я, матушка-царица, тоже вас не знал, – ответил простодушный старик.
– Ну, меня-то, бедную вдову, где же знать! А вы, Федор Михайлович, все же генерал!
Командующий Киевским военным округом генерал М.И. Драгомиров забыл поздравить Александра Третьего с днем рождения. Что было делать? Драгомиров послал царю такую телеграмму: “Третий день пьем за здоровье вашего величества”. И получил от императора такой ответ: “Пора и кончить. Александр”.
Во время пребывания в Париже Петр I нанес визит малолетнему французскому королю. Его встречали министры, маршалы и представители двора, а на крыльце сидел малолетний король.
После взаимных приветствий возникло затруднение, кому идти первым. Тогда Петр взял малолетнего короля на руки и пошел с ним по лестнице, при этом он сказал: “Теперь я несу на своих руках всю Францию!”
Однажды Суворов вызвал одного офицера к себе в кабинет, закрыл дверь на ключ и сказал, что есть у него заклятый враг. Офицер, бывший весьма несдержанным на язык и наживший вследствие этого множество врагов, терялся в догадках, кто это может быть.
– Подойди к зеркалу и высунь язык, – приказал Суворов.
Когда удивленный офицер сделал это, Суворов сказал:
– Вот он и есть твой главный враг!
После постройки театра Ла Скала нравы зрителей не изменились. Так во время миланских празднеств 1779 года зрителям подносили горячий минестроне и большие куски телятины. Так что звон ножей и вилок стихал только во время исполнения наиболее популярных арий.
Но и значительно позднее Берлиоз писал, что он не мог в театре слушать оперу из-за постоянного бряканья посуды.
В XIX веке один далекий от светской жизни российский помещик хотел определить сына в какое-нибудь учебное заведение, но не знал, как правильно составить прошение. И, главное, как титуловать государя. После долгих раздумий он вспомнил, что как-то держал в руках газету и государя в ней называли “августейшим”. На дворе стоял сентябрь и простак написал “сентябрейший государь”. Прочитав, Николай I рассмеялся и приказал принять сына и учить, чтоб не был таким дураком, как его отец.
В последние годы жизни, на восьмом десятке лет, Иван Иванович Сосницкий приметно одряхлел, но ни под каким видом не хотел считать себя стариком. Он бодрился и не прочь был от ролей, требующих исполнителя средних лет. В свои почтенные годы он смело мог бы играть стариков без грима, так как и по фигуре и по лицу, изборожденному многочисленными морщинами, это был человек «древнего вида». Между тем он всегда старательно и долго гримировался, затушевывал свои собственный морщины и выводил суриковым карандашом новые. Разрисует, бывало, себя самым неимоверным образом, наденет на свою лысую голову плешивый парик и любуется собой перед зеркалом вплоть до выхода.
Однажды подошла к нему покойная артистка Громова и спросила:
- Иван Иванович, с чего это ты лицо-то измазал? Все оно у тебя в каких-то рубцах вышло…
- Дура! - не без сердца ответил Сосницкий. - Разве не знаешь, что я старика играю?
Император Нерон известен многими причудами. Однажды безумный тиран воспылал ненавистью к золоту и драгоценным камням, так как эти предметы возбуждали алчность и становились поводом для раздоров. Нерон швырял драгоценности в отхожие места, разбивал молотком, закапывал в землю. В Риме поговаривали, что если не остановить обуреваемого лютой ненавистью императора, то через год римские граждане будут носить украшения из ржавого железа. Об этом донесли Нерону, но тот в ответ лишь рассмеялся и заявил, что его подданные только и достойны, что железа. Золото же скоро станут носить рабы и скот. Так появились лошадиные подковы, цепи для собак и кандалы для преступников из чистого золота.
За несколько месяцев до свержения императора в Риме появился некий пророк, который тайком сообщил жителям Вечного города, что один глаз тирана сделался желтого цвета и даже сверкает в темноте. «А человек с таким глазом долго не проживет. Это золото мстит своему обидчику».
Человеком, введшим в обиход понятие «адвокат дьявола» (advocatus diaboli), историки единогласно называют Гуго Капета, короля Франции (938996). Занимаясь реформой судебно-правовой системы, Гуго столкнулся с неким юридическим казусом. Стоило преступнику на суде заявить, что во всех его деяниях виновата нечистая сила, а проще говоря, сказать «бес попутал», как его немедленно освобождали. Средневековые судьи рассуждали следующим образом. Раз в человека вселился дьявол, то первый никак не может отвечать за свои поступки и не нам, мирянам, выносить приговор. Гуго Капет через реймского архиепископа Адальберона обратился к папе и получил святейшее согласие на ввод в состав суда священника. Теперь при словах подсудимого «бес попутал» в процесс включался служитель церкви. Он задавал преступнику несколько стандартных вопросов: «Как выглядел бес? Цвет шерсти? Форма носа?» ит. д., после чего делал свое резюме. Практически всегда оно гласило, что «дьявол в данном случае ни при чем». Этих священников народ и называл «адвокатами дьявола».
Оказывается, тяжесть преступления в буквальном смысле этого слова научились измерять еще в XVI веке в Запорожской Сечи. Самыми страшными проступками, за которыми следовала немедленная казнь, считалось воровство у товарища или утаивание части военной добычи. Другие же дела рассматривал и судил куренной атаман. Наказанию подлежали драки, пьянство во время похода, содомия, дерзость по отношению к начальству и незнание наизусть текста «послания к турецкому султану». В шатре атамана круглый год хранилось три набора гирь: для легких, средних и тяжелых провинностей. Допросив обвиняемого, истца и свидетелей, атаман устанавливал степень вины в гирях. К примеру, драка в шинке считалась легким проступком и наказывалась одной легкой гирей. Две драки — двумя и т. д. Пререкание с начальством приравнивалось к средней гире. Пьянство во время похода тянуло на тяжелую провинность. Казак, напившийся в кабаке, оскорбивший есаула и уличенный в содомии, получал полный комплект гирь. Затем к поясу осужденного привязывалась «степень вины», его сажали в лодку, вывозили на середину Днепра и бросали в воду. Пьяницы, под смех товарищей, легко доплывали до берега и, лицемерно улыбаясь, каялись. Совершившие же тяжкий грех камнем уходили под воду. Бывало, тонули и за три-четыре средних проступка, а случалось, что какой-нибудь усатый гигант выбирался из Днепра и с парочкой «тяжких». «Не приемлет вода стервеца», — уважительно качал головой куренной.
Однажды к монахам монастыря Фалькенау, что близ Тарту, прибыл посланник от папы римского. Монахи потребовали у него увеличения дотации, потому что они ведут аскетическую жизнь и изнуряют плоть жестоким образом, не то что в других монастырях. В доказательство посланнику продемонстрировали, как монахи жестоко бичуют себя прутьями, подвергаются действию адской жары и нестерпимого холода. Эти духовные подвиги настолько впечатлили посланника Ватикана, что дотация монастырю действительно была увеличена. На самом деле ему лишь показали, как монахи моются в бане. Грязнули-европейцы в те времена не видели ничего подобного.
В 1540 году в испанском городе Гимаране перед судьей предстала моль. Подсудимая обвинялась в порче исключительно ценного гобелена, который оценивался в 10 тысяч мараведи. После тщательного расследования моль была признана виновной и приговорена к отсечению головы. Одновременно судья объявил, что все племя моли навсегда изгоняется из королевства. Это решение можно считать судебной ошибкой, ибо моль была осуждена невинно. Действительными преступниками были личинки моли.
Каждый ребенок знает, что рыцари, бросая сопернику перчатку, вызывали его на поединок. Однако откуда взялась эта традиция?
Первым человеком, бросившим перчатку, считается граф Годфруа де Бульон, он же Готфрид Бульонский, участник первого Крестового похода. Чего стоил один только его отказ от коронации на титул короля Иерусалима и принятие скромного звания Защитника гроба господня!
С ним же связана и легенда о «брошенной перчатке». 28 июня 1097 года войска крестоносцев подошли к воротам Дорилеи. Прибывшие послы от султана Килидж-Арслана внесли в шатер командующего ларец, в котором лежала шитая золотом остроносая туфля.
— Я не силен в обычаях неверных, — Годфруа брезгливо, двумя пальцами поднял туфлю, — но понимаю, что султан бежал и это все, что от него осталось?
— Великий Килидж-Арслан предлагает христианам сдаться на его милость, поцеловав эту туфлю в знак смирения и надежды на прощение, — бесстрастно ответил парламентер.
— Пусть поцелует вот это, — и граф швырнул свою боевую, в металлических пластинах, рукавицу в лицо посланнику.
Присутствующие графы и бароны одобрительно засмеялись…
Войска султана были разбиты наголову. Крестоносцы, посчитав брошенную перчатку хорошей приметой, осаждая очередной город, отправляли парламентера бросить к воротам крепости рыцарскую перчатку. Затем эта традиция перекочевала в Европу.
Тимур (Тамерлан) решил ознаменовать свои победы постройкой соборной мечети. Над входом ее «правитель мира» приказал написать: «Тимур есть тень Аллаха на земле».
Когда строительство подходило к концу, завоеватель был уже глубоким стариком. Однажды ему приснился сон: к нему подошел отец, эмир Тарагай, взял у него повод из рук, а потом увел его лошадь в большой сад. И вдруг все исчезло: и отец, и лошадь, и сад. С тех пор Тамерлану с каждым днем становилось все хуже. После смерти Тимура в его мечети стало твориться что-то неладное, например, нередко на молящихся падали кирпичи. Правоверные заметили: над входом в мечеть отчетливо написано «Тимур есть тень». И все. На этом фраза обрывалась.
Итальянский поэт Аугурелли, рассчитывая на богатое вознаграждение от папы римского Льва X, преподнес ему поэму об алхимии, воспевающую достижения этой науки в изготовлении искусственного золота. На беду Аугурелли первосвященник не был лишен здорового чувства юмора. Вежливо приняв преподнесенную поэму, он подарил наивному автору большой пустой мешок. Увидев обиду и недоумение на лице поэта, Лев X сказал: «Тому, кто обладает столь великим волшебным искусством, полагаю, недостает для полного счастья лишь мешка для золота».
Король Фридрих II, правивший Пруссией в XVIII веке, однажды посетил городскую тюрьму Берлина. Заключенные один за другим припадали к королевским стопам, сетовали на злую судьбу и клялись в своей невиновности. Лишь один скромно стоял в стороне, не прося короля о помиловании.
— Ну а ты, — обратился к нему король, — ты тоже попал сюда по ошибке?
— Нет, Ваше Величество, я несу заслуженное наказание. Я осужден за вооруженное ограбление.
Монарх немедленно приказал выпустить заключенного со словами:
«Выгоните этого бандита, чтобы он не портил своим присутствием общество честных людей».
Рассказывают, что Петр I в простой одежде ходил неузнанным по городу и беседовал с простыми людьми. Как-то вечером в кабаке он пил с солдатом, а солдат за выпивку заложил свой палаш (прямую тяжелую саблю). В ответ на недоумение «Петра Михайлова» солдат объяснил: «Пока вложу в ножны деревянный палаш, а с жалованья выкуплю».
Наутро в полку царский смотр! Царь приехал в полк! Прошел по рядам, узнал хитреца, остановился и приказывает: «Руби меня палашом!» Солдат онемел, головой отрицательно мотает. Царь голос повысил: «Руби! Не то сей секунд тебя повесят за небрежение приказом!»
Делать нечего. Солдат схватился за деревянный эфес, проорал: «Господи Боже, обрати грозное оружие в древо!» — и рубанул. Только щепки полетели.
Полк ахнул, полковой поп молится: «Чудо, чудо Бог даровал!» Царь подкрутил ус, вполголоса сказал солдату: «Находчив, нехороший человек!» — и громко полковому командиру: «За нечищены ножны пять суток гауптвахты! А после направить в штурманскую школу».
Строительство Зимнего дворца в Петербурге было закончено в 1762 году, но площадь перед ним была занята бараками и завалена стройматериалами. Петр III хотел переехать в новый дворец к Пасхе, но убрать площадь к сроку было невозможно, потому что камни и бревна, оставшиеся после стройки, были очень тяжелыми. Тогда император объявил, что население может бесплатно забрать все, что лежит перед дворцом. Современники уверяют, что на следующее утро после императорского указа площадь была совершенно пустой.
Известный адмирал В. Чичагов, докладывая императрице Екатерине II о победе флота, не удержался от всплеска победных эмоций и прокомментировал действия шведов «в три этажа», а затем ужасно смутился. Но находчивая правительница с улыбкой его поддержала: «Продолжайте, адмирал, все равно я морского языка не понимаю».
Высшие чины армии в присутствии А. Суворова завели речь о том, кого следовало бы наградить за взятие Измаила Георгием III степени. Неожиданно для всех Александр Васильевич заявил, что награды заслуживает Иван Курис.
— Он писарь в моем штабе и храбро написал: «Идти на штурм». А я что? Я только подписался…
Как-то на придворном балу, желая оказать внимание фельдмаршалу Суворову, Екатерина II спросила:
— Чем потчевать дорогого гостя?
— Благослови, царица, водкой, — ответил Суворов.
— Но что скажут красавицы фрейлины, которые будут с вами разговаривать? — заметила Екатерина.
— Они почувствуют, что с ними говорит солдат.
Два генерала, герои Отечественной войны 1812 года Милорадович и Уваров очень плохо знали французский язык, но в аристократическом обществе непременно старались говорить по-французски.
Однажды за обедом у Александра I они сели по обе стороны от русского генерала графа Александра Ланжерона (1763-1831), француза по национальности, и все время разговаривали между собой.
После обеда Александр I спросил Ланжерона, о чем так горячо говорили Уваров и Милорадович.
— Извините, государь, но я ничего не понял: они говорили по-французски.
Вольтер одно время жил при дворе короля Фридриха Великого и пользовался его большим расположением. Как-то раз у Вольтера был немецкий генерал, автор записок о России, которые философ переводил на французский язык. В это время посыльный принес очередное произведение Фридриха, который обычно передавал свои труды Вольтеру с просьбой оценить их и поправить. Приняв королевскую рукопись, желчный француз сказал генералу: «Друг мой, нам надо теперь отложить нашу работу. Вот видите, король прислал мне в стирку свое грязное белье. Надо его постирать».
Это ядовитое замечание стоило Вольтеру местечка.
Однажды камердинер читал прусскому королю Фридриху Великому вечернюю молитву.
Дойдя до слов: «Господь да благословит тебя», — он запнулся и почтительно прочел: «Господь да сохранит Ваше Величество».
Король немедленно вскипел: «Читай правильно, негодяй! Перед Богом я такая же свинья, как и ты!»
Из книги Карамзина «Записки русского путешественника». Во времена французской революции крестьяне заподозрили прохожего в контрреволюционнных настроениях. «В одной деревеньке близ Парижа крестьяне остановили молодого, хорошо одетого человека и требовали, чтобы он кричал с ними: “Vive la nation!” (“Да здравствует нация!”). Молодой человек исполнил их волю, махал шляпою и кричал: “Vive la nation!” “Хорошо, хорошо! — сказали они. — Мы довольны. Ты добрый француз, ступай куда хочешь. Нет, постой: изъясни нам прежде, что такое. нация?”»
Негативное отношение к новому продукту — картофелю — во Франции было сломлено весьма нестандартным путем: министр Франции Тюрго приказал поставить охрану вокруг картофельных полей. «Раз охраняют, значит, ценное», — подумал народ, и вскоре картошка стала одним из самых популярных продуктов.
Почему Буонапарте решил называться Бонапартом? «Буоно парте» по-итальянски звучит как «большая часть». «Не все французы воры, но большая часть», — шутили в оккупированной Италии.
Однажды к Наполеону пришел инженер и представил проект парохода. «Какая-то железка поплывет?! без парусов?! Да вы считаете меня дураком!!!» — возмутился император и велел инженеру убираться со своими чертежами.
В 1797 году Наполеон Бонапарт сделал отличную рекламу своей валюте и стране: он распространил весть о том, что в одной из монет пятифранкового достоинства якобы запечатан банковский чек на миллион франков на предъявителя… Французский банк и сегодня гарантирует выплату указанной суммы, но чек до сих пор не предъявлен.
Бесспорный анекдот — то, как освещали парижские газеты продвижение Наполеона по стране с момента его высадки на юге Франции и до его второго восшествия на престол.
Первое известие: «Корсиканское чудовище высадилось в бухте Жуан». Второе известие: «Людоед идет к Грассу». Третье: «Узурпатор вошел в Гренобль». Четвертое: «Бонапарт занял Лион». Пятое: «Наполеон приближается к Фонтенбло». Шестое известие: «Его Императорское Величество ожидается сегодня в своем верном Париже».
Основатель династии шведских королей Жан Батист Жюль Бернадотт по происхождению был французом и к тому же маршалом наполеоновской армии. Чтобы наследовать шведский престол, Бернадотт был усыновлен престарелым королем Карлом XIII, а после его смерти стал Карлом XIV.
Последовательный сторонник шведского нейтралитета, покровитель наук и искусств, законопослушный гражданин, он правил 25 лет и умер, оплакиваемый подданными. Каково же было удивление приближенных короля, когда на руке у него обнаружили татуировку, гласящую: «Смерть королям!»
Российский император Николай I, известный своей любовью к армейскому порядку, дотянулся с этой своей страстью и до религии. Однажды он, увидев икону Святого Николая Мирликийского, на которой святой был изображен с непокрытой головой, возмутился: «А где митра?» Митра — это специфический головной убор епископов, а святой как раз при жизни был епископом. Церковные иерархи были вынуждены признать правоту императора, и святого Николая стали изображать в митре.
Во время царствования Николая I в Орловской губернии проходили маневры, в ходе которых пострадал огород местного помещика. Последний подал жалобу на высочайшее имя и в качестве компенсации за потраву пожелал орден.
Николай I приказал выковать пятифунтовую железную медаль с надписью «За капусту» и вручить ее честолюбивому подданному.
Николай I, отдыхая в одном из загородных дворцов, часто ездил наблюдать за военными учениями.
И вот как-то у дороги, по которой следовал император, оштрафованные солдаты рыли канаву. Завидев царский экипаж, солдаты вытянулись в шеренгу, сняли шапки, безмолвно дожидаясь, пока государь проедет, чтобы снова приняться за работу. С ними, как с наказанными, по принятым тогда правилам император не мог поздороваться словами: «Здорово, молодцы!»
Подобная сцена повторилась и на следующий день. Невозможность приветствовать солдат, пусть и провинившихся, мучила Николая. Император не выдержал и своим неподражаемым по мощи голосом крикнул:
— Здорово, шалуны!
Нечего и говорить, каким восторженным «Здравия желаем, Ваше Императорское Величество!» отвечали солдаты на хитрость царя, ловко обошедшего строгое правило.
В Париже решили поставить пьесу из жизни Екатерины II, где русская императрица была представлена, мягко говоря, в несколько легкомысленном свете. Узнав об этом, Августейший внук Екатерины Великой, император Николай I, через русского посланника, графа Николая Киселева, выразил свое высочайшее неудовольствие правительству принца Луи Наполеона Бонапарта, будущего императора Наполеона III. Из Парижа последовал ответ в том духе, что, дескать, во Франции свобода слова и отменять спектакль никто не собирается. На что Николай I повелел передать правительству Франции, что в таком случае на премьеру оного спектакля он пришлет 300 тысяч зрителей в серых шинелях. Едва царский ответ дошел до французской столицы, как там без лишних проволочек отменили скандальный спектакль.
Во время поездки Александра III по России как-то раз царский поезд неожиданно остановился на маленьком разъезде. Один из собравшихся поглазеть мужиков увидел Александра, снял шапку и прошептал: «Вот это да — царь!» И тут же добавил обычную деревенскую матерщину от глубокого волнения. Жандарм хотел его арестовать, но царь подозвал перепуганного мужика и дал тому 25-рублевку (где было изображение царя) со словами: «Вот тебе мой портрет на память».
Подавив в Германии революцию 1848 года, Бисмарк потребовал публичной казни ее лидеров. На аргумент одного из своих оппонентов о том, что жизнь у человека может отобрать только Бог, Железный канцлер без тени сомнения ответил: «Господь Бог не может уследить за всеми мерзавцами на земле, а потому нуждается в нашей помощи».
Будучи еще молодым дипломатом, Отто фон Бисмарк был направлен посланником в Санкт-Петербург, откуда постарался как можно быстрее улизнуть. Став канцлером, Бисмарк отговаривал короля Вильгельма от нападения на Россию. «Русские медленно запрягают, но быстро едут», — предупреждал он. Уже будучи в отставке, он признавался: «Эта страна всегда пугала меня своей непредсказуемостью».
Знакомился Сталин со Станиславским, тот разволновался и представился Сталину настоящей фамилией:
— Алексеев.
Сталин, улыбаясь и протягивая руку:
— Джугашвили.
В 1930-е годы на отца советского математического анализа Николая Лузина донесли в НКВД: писали, что он истину проверяет не марксизмом-ленинизмом, а числовым натуральным рядом.
Его арестовали, а так как ученый был с мировым именем, то дело даже дошло до Сталина.
Сталин написал резолюцию: «В натуральном ряду троцкизма не обнаружено».
Б. Ванникова арестовали 7 июня 1941 года, а уже 20 июля внезапно освободили, привезли к Сталину, который назначил его заместителем наркома вооружений. Ванников сказал:
Когда Ванников утром приехал на работу, в газете «Правда» он прочитал указ о том, что ему присвоено звание Героя Социалистического Труда.
В Союзе писателей в 1949 году, в разгар борьбы с космополитами, обсуждали новый роман И. Эренбурга «Буря». Он позволил собратьям по цеху повесить на роман всех собак, а потом сказал, что хочет огласить письмо от «одного простого читателя»: «Прочел “Бурю”. Поздравляю с творческим успехом. Сталин». После чего несгибаемые борцы с крамолой немедленно выдвинули роман на Сталинскую премию 1-й степени.
После создания фильма «Чапаев» критик X. Херсонский писал, что лента плоха, так как в ней мелкобытовое заслоняет героически эпохальное. Соратники Чапаева и члены его семьи тоже высказались неодобрительно: все было не так, Чапаев не похож на себя. Для фильма сложилась безвыходная ситуация. Наконец его показали Сталину, передав мнение соратников и родственников Чапаева. Сталин походил, помолчал, попыхтел трубкой и сказал примечательные слова, выявляющие его эстетическую программу «жизненной правды»:
— Лгут, как очевидцы.
Однажды водитель У. Черчилля свернул не в тот переулок и заблудился. Мимо проходил некий юноша. Черчилль спросил:
— Молодой человек, вы не подскажете мне, где я нахожусь?
— В автомобиле, — ответил тот и свернул за угол.
— Ответ, достойный палаты общин, — сказал Черчилль водителю. — Во-первых, краткий и хамский. Во-вторых, абсолютно ненужный. И в-третьих, не содержащий ничего, о чем спрашивающий не знал бы сам.
На обеде после второго заседания Тегеранской конференции 28 или 29 ноября 1943 года, по воспоминаниям Черчилля и других участников, произошел такой краткий диалог.
Черчилль: «Я полагаю, что Бог на нашей стороне. Во всяком случае, я сделал все для того, чтобы он стал нашим верным союзником».
Сталин: «Ну, а дьявол, разумеется, на моей стороне. Потому что, конечно же, каждый знает, что дьявол — коммунист. А Бог, несомненно, добропорядочный консерватор…»
У. Черчилль очень любил армянский коньяк и ежедневно выпивал бутылку 50-градусного коньяка «Двин». Однажды премьер обнаружил, что «Двин» утратил былой вкус. Он выказал свое недовольство Сталину. Оказалось, что мастер М. Седракян, который занимался купажом «Двина», был сослан в Сибирь. Его вернули, восстановили в партии. Черчилль снова стал получать любимый коньяк. Двадцать лет спустя, в 1971 году, Седракяну присвоили звание Героя Социалистического Труда.
Д. Шостаковичу на приеме у английской королевы подали чай с лимоном. Выпив чай, композитор ложечкой достал лимон и съел его. Двор был шокирован, но не королева. Она невозмутимо достала свой лимон и тоже съела. Инцидент стал прецедентом. Теперь при королевском дворе принято есть лимон, вынув его из чая.
Шестилетняя финская девочка Хельга Хилтунен перед Рождеством написала Богу письмо с просьбой подарить ей 100 марок. В Финляндии письма с неправильным адресом имеет право вскрывать только президент республики. Так, письмо, адресованное «господину Богу», было прочитано Урхо Калева Кекконеном, успешно правившим страной с 1958 по 1982 год. Кекконен решил выполнить просьбу девочки, однако подумал, что такому маленькому ребенку достаточно и 50 марок. Он распорядился отвезти ей деньги и письмо «от Бога» на своей машине. Вскоре в канцелярию вновь пришло письмо от Хельги. Она писала, что на остановившуюся возле ее дома машину господина президента глазела вся улица. Девочка просила Бога больше не передавать никому деньги через президента, потому что он украл половину.
Выдержка из рапорта из рапорта караульного времен Русско-японской войны 1904-1905 годов: «Обходя периметры привала, старшина Сидорчук обнаружил японца, одетого во все черное (ниндзя), издающего какие-то вопли и резко размахивающего ладонями, от удара Сидорчука в ухо упавшего на землю и вскоре умершего».
В 1919 году в Англии был популярен белогвардейский генерал Харьков, самоотверженный борец с большевизмом. На самом деле никакого генерала Харькова не существовало, и скорее всего, в донесениях из России перепутали генерала Краснова с городом Харьковым. Но «генерал Харьков» оказался живучим персонажем. Вот что про него говорит в публичных выступлениях тогдашний премьер-министр Великобритании Д. Ллойд-Джордж: «Мы не можем сказать русским, борющимся против большевиков: “Спасибо, вы нам больше не нужны. Пускай большевики режут вам горло”. Мы были бы недостойной страной!.. А поэтому мы должны оказать всемерную помощь адмиралу Колчаку, генералу Деникину и генералу Харькову».
Дальше больше — «подвиги» генерала Харькова описывают газеты Англии и Франции, мифический борец с большевизмом настолько популярен, что появляется песня про генерала Харькова, создается благотворительный фонд его имени, открывается бар и выпускается сорт пива, названные в честь генерала, появляются бритвенный набор General Kharkov, кофейный напиток General Kharkov, мужские подтяжки General Kharkov и даже фасон дамских шляпок Kharkov.
Но и это еще не конец всеобщего психоза: летом 1919 года английский король Георг V награждает генерала Харькова орденами Святых Михаила и Георгия «за заслуги в борьбе с большевизмом как мировым злом». И британская миссия едет в Россию, уполномоченная в числе прочих дел вручить награду. В конце концов, прибыв в Харьков, в штаб Добровольческой армии, англичане понимают — «генерала Харькова» нет и не было. И дабы замять конфуз, вручают награду командующему Добровольческой армией Май-Маевскому.
Во время гражданской войны будущий лауреат Нобелевской премии по физике И. Тамм попал в плен к одной из банд Махно. Его отвели к атаману — бородатому мужику в высокой меховой шапке, у которого на груди сходились крест-накрест пулеметные ленты, а на поясе болталась пара ручных гранат.
— Сукин ты сын, коммунистический агитатор, ты зачем подрываешь мать-Украину? Будем тебя убивать.
— Вовсе нет, — ответил Тамм. — Я профессор Одесского университета и приехал сюда добыть хоть немного еды.
— Брехня! — воскликнул атаман. — Какой ты профессор?
— Я преподаю математику.
— Математику? — переспросил атаман. — Тогда найди мне оценку приближения ряда Маклорена первыми n-членами. Решишь — выйдешь на свободу, нет — расстреляю.
Тамм не мог поверить своим ушам: задача относилась к довольно узкой области высшей математики. С дрожащими руками и под дулом винтовки он сумел-таки вывести решение и показал его атаману.
— Верно! — произнес атаман. — Теперь я вижу, что ты и вправду профессор. Ну что ж, ступай домой.
Тамм так никогда и не узнал фамилию атамана.
Германия. 1940 год.
В германский Генеральный штаб приходит известие, что фашистская Италия вступила в войну.
Один генерал говорит:
— Нам понадобится 10 дивизий, чтобы ее разбить!
— Муссолини будет воевать на нашей стороне, — поясняет другой.
— Это хуже — тогда нам понадобится 20 дивизий, чтобы его спасти.
Многие ли из нас знают, что в 50-60-х годах XX века английская армия пыталась повысить эффективность солдат в бою, экспериментируя с наркотическими веществами, в том числе и с известным многим ЛСД. Вот краткое описание одного из военных учений. «Не знаю, был ли это первый, но точно последний раз британская армия имела дело с ЛСД. Перед самым началом учений всем участникам, включая командиров, были выданы таблетки ЛСД вместе со стаканом воды. Первые признаки влияния наркотического вещества проявились через 25 минут. Большинство солдат начали приходить в расслабленное состояние и глупо хихикать. После 35 минут один из радистов понял, что он забыл, как пользоваться рацией, и обнаружилось, что хихиканье снижает точность стрельбы из ракетомета. Еще через 10 минут после этого атакующее подразделение заблудилось в небольшом лесном массиве, совсем забыв, что по плану они должны были пытаться отбить этот массив от засевших в нем противников. Однако, несмотря на симптомы, солдаты все еще старались предпринимать организованные действия. Долго по карте и компасу искали штаб, который был в прямой видимости на старом знакомом полигоне в открытом поле. Через 50 минут радиообщение оказалось практически невозможным. Через 1 час 10 минут командиру пришлось признаться, что он полностью потерял контроль над своим подразделением, и полевые учения были приостановлены, после чего ему самому пришлось лезть на дерево, так как за все время никто почему-то не покормил птиц».
Про Ф. Кастро говорили, что он не обошел бы своим вниманием и змею, очутись та в его постели. Зимой 1959 года кубинский диктатор познакомился с 19-летней немкой Маритой Лоренц. Девушка влюбилась в него как кошка. Роман развивался стремительно, но при этом Фидель не забывал и своих прочих любовниц. Это сломило Мариту. Когда на нее вышел агент ЦРУ и «заказал» ей великого гаванца, та уже была готова к сотрудничеству. Ей дали капсулы, которые надо было незаметно опустить в его стакан. «Это правда, что ты приехала убить меня?» — спросил Фидель. Затем, улыбнувшись, вынул револьвер из кобуры и протянул ей со словами: «У тебя все равно ничего не получится, я непобедим». После чего бросил ее на кровать. Убийство не состоялось.
Экстравагантный президент Центрально-Африканской Республики Жан Бедель Бокасса, он же император Бокасса I, тиран и людоед, всю жизнь был католиком, как и положено лицу, достигшему высоких постов во французской колонии. Тем не менее, уже будучи императором, он принял ислам и провозгласил его государственной религией страны. Этот поступок был своеобразным подарком ливийскому лидеру Муамару Каддафи, приехавшему в ЦАР с визитом. Но через три дня после отъезда высокого гостя Бокасса со своими подданными преспокойно вновь обратились в христианство.
Во время визита в США Н. Хрущев был приглашен дать телевизионное интервью, во время которого начал обвинять США в подстрекательстве к новой войне. Интервьюер указал на нелогичность этого и использовал привычную идиому «You are barking up the wrong tree» («Вы исходите из ложного посыла»). Переводчик Хрущева идиомы не распознал и перевел дословно: «Вы лаете, как собака, не на то дерево». Хрущев рассвирепел и на следующем вопросе стал угрожать и рассказывать, как очень много у СССР ракет. Потребовались многие объяснения и извинения.
Саддам Хусейн частенько признавался своим близким, что своей карьерой он обязан живущему в нем духу вавилонского царя Навуходоносора. Вся жизнь Хусейна была подчинена образу царя Древнего Вавилона, которого он пытался копировать во всем: от возведения прекрасных дворцов, на каждом кирпичике которых написано имя диктатора, до стремления поработить и уничтожить Израиль.
В связи с отсутствием боевой авиации в Эстонию после вступления ее в НАТО перебросили американские F-16. Во время испытательного полета над страной истребитель, управляемый опытным пилотом, так и не смог развить сверхзвуковую скорость. А дело в том, что, когда сверхзвуковой барьер был преодолен, Эстония уже закончилась. Но факт остался фактом, и в документах военного блока появилась запись: «.в связи со специфическими особенностями страны истребитель F-16 развить максимальную скорость над Эстонией не способен».
В 1960-х годах американское управление NASA решило, что астронавтам в полете нужны ручки, для того чтобы записывать результаты экспериментов и наблюдений. Поэтому ассоциация взялась разработать ручки, которые будут работать при нулевой гравитации (так как, безусловно, обычная ручка не будет функционировать в условиях невесомости, ведь принцип ее работы основан именно на силе притяжения Земли). После глубоких исследований, экспериментов и испытаний, которые длились два года, была выпущена работающая ноль-трав — ручка астронавта, которая стоила NASA приблизительно $1 миллион (по курсу 1960 года!). Выпуск продукции составил 50 ручек.
Советский Союз в свое время тоже столкнулся с этой проблемой. Русские решили использовать карандаши…
Петр Великий уже при жизни был окружен мифами и легендами. Многие из них были связаны с тем, как первый русский император «ходил в народ». Его поведение многими признавалось, мягко говоря, эксцентричным, высмеивалось и то, что второй человек в государстве - Александр Меншиков - начинал свою карьеру с торговли пирожками. Первый анекдот посвящен любимчику Петра, человеку, идеально олицетворяющему фразеологизм «из грязи в князи» (и наоборот). Повествует он о том, за что, собственно, Петр так ценил Меншикова.
«Петр I обожал Меншикова. Однако это не мешало ему часто бить светлейшего князя палкой. Как‑то между ними произошла изрядная ссора, в которой Меншиков крепко пострадал: царь разбил ему нос и поставил под глазом здоровенный фонарь. А после чего выгнал со словами: «Ступай вон, щучий сын, и чтоб ноги твоей у меня больше не было!» Меншиков ослушаться не смел, исчез, но через минуту снова вошел в кабинет… на руках!»
Вообще людей, обладавших фантазией, Петр ценил. Еще один пример этого можно найти в другом классическом анекдоте про Петра Алексеевича. Он, кстати, также иллюстрирует то, как высока была социальная мобильность во время становления Российской империи.
«Петр I, рассказывают, в простой одежде ходил неузнанным по городу и беседовал с простыми людьми. Как‑то вечером в кабаке пил он пиво с солдатом, а солдат за выпивку заложил свой палаш. На недоумение «Петра Михайлова» солдат объяснил: мол, пока вложу в ножны деревянный палаш, а с жалованья выкуплю.
Наутро царь приехал в полк, прошел по рядам, узнал хитреца, остановился и приказывает: «Руби меня палашом!» Солдат онемел, головой отрицательно мотает. Царь голос возвысил: «Руби! Не то сей секунд тебя повесят за небрежение приказом!»
Делать нечего. Солдат схватился за деревянный эфес, проорал: «Господи Боже, обрати грозное оружие в древо!» - и рубанул. Только щепки полетели! Полк ахнул, полковой поп молится: «Чудо, чудо Бог даровал!» Царь подкрутил ус, вполголоса сказал солдату: «Находчив, сволочь! - и громко полковому командиру: - За нечищены ножны пять суток гауптвахты! А после направить в штурманскую школу».
Другую важную черту петровского времени - появление крепкой связи с западно-европейской культурой, а также бытовые привычки и находчивость императора, отлично показывает следующая история.
«Петр был невзыскателен в одежде. Носил платье и башмаки подолгу, иногда до дыр. Привычка французских придворных ежедневно появляться в новом платье вызывала у него лишь насмешку: «Видно, молодой человек никак не может найти портного, который одел бы его вполне по вкусу?» - дразнил он маркиза, приставленного к высокому гостю. На прием к королю Петр явился в скромном сюртуке из толстого серого баракана, без галстука, манжет и кружев, в - о ужас! - ненапудренном парике. Экстравагантность российского гостя так потрясла Версаль, что на время вошла в моду. Придворные щеголи с месяц смущали придворных дам диковатым костюмом, получившим официальное название «наряд дикаря».
© Ф.С. Рокотов
Немка по происхождению, Екатерина Великая запомнилась историкам как правитель, создавший идею о необходимости завоевания Россией Босфора и как «немецкая мать русского Отечества». Первая история посвящена отношению Екатерины II к собственным немецким корням.
«Однажды императрице стало плохо, и ее любимый доктор Роджерсон прописал пустить ей кровь. После этой процедуры она приняла графа Безбородко.
- Как здоровье, Ваше Величество? - спросил граф.
- Теперь лучше. Последнюю немецкую кровь выпустила, - ответила императрица».
Первая Русско-турецкая война (1768–1774) также случилась в правление Екатерины. Естественно, это было моментально обыграно в ходивших в свете анекдотах.
«Однажды Екатерине II подано было прошение одного флотского капитана разрешить ему брак с негритянкой. Екатерина разрешила, но это ее позволение вызвало осуждение среди многих православных, считавших такое бракосочетание греховным. Екатерина ответила так:
- Сие есть не более чем честолюбивый политический замысел против Турции: я хотела этим торжественно ознаменовать бракосочетание русского флота с Черным морем».
© С.С. Щукин
Сын Екатерины II, Великий магистр Мальтийского ордена, ценитель германской армии, Павел I был нелюбим многими дворянами. С этим были связаны и ходившие слухи о его незаконном рождении и реформы, ослаблявшие позиции дворянства. Естественно, он был популярнейшим объектом шуток и анекдотов. Влюбленный в рыцарскую эстетику и во внешнюю сторону военного дела Павел заслужил среди современников стереотипный образ солдафона. С этим связан, например, следующий небольшой анекдот.
- Почему в Петербурге всего семь французских модных магазинов? Это же столица империи.
- Государь больше не позволяет. Говорит, что терпит их только по числу смертных грехов.
А вот типичная расхожая история про Павла, обожавшего военные учения, которые он проводил в своей гатчинской резиденции.
«Большой любитель порядка и военных игр, император Павел как‑то задумал маневры. Он с отрядом должен был атаковать крепость, а ее защитникам велел продержаться до 12 часов. За полтора часа до назначенного срока император подошел к крепости, но тут хлынул затяжной дождь. Павел приказал коменданту открыть ворота, но он и не подумал впускать его. Ровно в 12 император оказался в крепости и с гневными упреками обрушился на коменданта. Но тот показал Павлу его же собственный приказ, в соответствии с которым он и поступил. Императору ничего не оставалось как поблагодарить стойкого полковника за точное исполнение приказа. Полковник тут же стал генерал-майором, но незамедлительно был выставлен под продолжающийся ливень».
Ну и конечно, говоря о Павле, нельзя не вспомнить его трагическую смерть в результате заговора. И тут не обошлось без шуток о стремлении Павла все делать по распорядку.
«Павел просил ворвавшихся в его спальню убийц повременить, ибо он хочет выработать церемониал собственных похорон».
Помимо этого, смеялись также и над официальной реакцией властей на смерть императора. Де-факто причиной его смерти был объявлен апоплексический удар. На эту тему тут же родился анекдот:
«Император скончался от апоплексического удара табакеркой в висок».
В отличие от его отца и предшественника Александра любили. Пусть не все время его правления, но начало александровской эпохи было воспринято дворянством и народом весьма оптимистично. Начав свое правление с окололиберальных реформ, закончил его Александр Благословленный (как называли его дореволюционные историки) довольно жестким закручиванием гаек.
Отношение Александра к подписываемым им документом часто находило свое отражение в различных байках. Видимо, давали о себе знать множественные, довольно поверхностные реформы, проводимые им.
«По словам генерала Алексея Петровича Ермолова, у императора Александра была какая‑то болезненная страсть к симметрии, и генерал считал эту болезнь наследственной и хронической. Император мог не подписать какой‑нибудь важный документ только потому, что первым движением пера получалось не совсем понравившееся ему начало буквы А. И только. Других причин для неподписания документа ему и не требовалось».
Не обошел вниманием создателя Царскосельского лицея и известнейший из его выпускников - Александр Сергеевич Пушкин, написавший эпиграмму одновременно на помощника гувернера лицея Зернова и его тезку - императора всероссийского. А была озаглавлена она: «Двум Александрам Павловичам».
Романов и Зернов лихой,
Вы сходны меж собою:
Зернов! Хромаешь ты ногой,
Романов головою.
Но что, найду ль довольно сил
Сравненье кончить шпицом?
Тот в кухне нос переломил,
А тот под Австерлицем.
© Франц Крюгер
Российского самодержца, считавшегося одним из сильнейших правителей Европы своего времени, часто обвиняют в излишней жесткости, укреплении цензуры, деспотизме и крайнем политическом консерватизме. Но именно при нем была открыта первая в России железная дорога и окончательно установлен и записан свод законов. Про подавителя декабристского восстания, конечно, шутили, но делали это осторожно и уважительно. Примером может послужить традиционный исторический анекдот.
«Во время Крымской войны государь, возмущенный всюду обнаруживавшимся хищением, в разговоре с наследником выразился так:
- Мне кажется, что во всей России только ты да я не воруем».
Пожалуй, острее всех себе позволял высказываться все тот же Пушкин: «В нем много от прапорщика и немного от Петра Великого». При этом Николай в анекдотической традиции предстает отнюдь не прапорщиком, а человеком, обладавшим одновременно совершенным самообладанием и чувством юмора.
«Однажды, когда Николай I вышел к полку, одна пуговица на его обшлаге оказалась не застегнутой.
Адъютант деликатно доложил императору о недосмотре. На это император произнес голосом, который был слышен всему полку:
- Я одет по форме. Это полк одет не по форме.
И тотчас полк расстегнул одну пуговицу на обшлаге».
«Один из придворных чинов подал Николаю I жалобу на офицера, который выкрал у него дочь и без разрешения родителей обвенчался с ней. Николай на жалобе написал следующую резолюцию: «Офицера разжаловать, брак аннулировать, дочь вернуть отцу, считать девицей».
Как уже говорилось, злословили про Николая аккуратно. Например, посмеивались над его серьезностью и самолюбием.
«Николай I любил проверять ночью посты. Однажды навстречу ему попался прапорщик (в то время низший офицерский чин) одной из инженерных частей. Прапорщик увидел императора и вытянулся во фронт.
-Откуда ты? - спросил Николай.
-Из депа, Ваше Величество! - отрапортовал прапорщик.
-Дурак! Разве «депо» склоняется? - поправил император малограмотного служаку.
-Все склоняется перед Вашим Величеством! - льстиво, но предельно искренне заявил прапорщик.
Прапорщик встретил утро капитаном».
© Н.А. Лавров
С правлением этого российского реформатора связано несколько известных исторических анекдотов. Например, история, посвященная Жуковскому - наставнику тогда еще царевича Александра.
«Едет Николай в экипаже с царевичем Александром и его наставником поэтом Василием Жуковским. Невинный царевич увидел на заборе известное слово из трех букв и спросил Жуковского, что оно означает. Государь с интересом посмотрел на Жуковского, ожидая, как мастер слова выйдет из положения.
- Ваше Императорское Высочество, - ответил Жуковский, - это повелительное наклонение от глагола «ховать».
Государь промолчал. Но по возвращении домой он улыбнулся Жуковскому, отстегнул цепочку с дорогими золотыми часами и протянул поэту со словами: «… в карман!»
На жизнь Александра Второго было осуществлено немало террористических покушений. С одним из них, случившимся возле Летнего сада, связан, пожалуй, самый расхожий анекдот того времени. Тогда царя спас приехавший торговать рыбой крестьянин, закрыв царя своим телом.
- Кто в него стрелял?
- Дворянин.
- А кто его спас?
- Крестьянин.
- Как его наградили?
- Сделали дворянином.
Видимо, воспитанник Жуковского не был проникнут большой любовью к писателям. Об этом свидетельствует следующий анекдот про отношение Александра II к Тургеневу.
«Один из собеседников императора заявил, что Иван Сергеевич Тургенев прекраснейший человек. Император мгновенно среагировал: «То есть насколько литератор может быть прекрасным человеком!»
© И.Н. Крамской
Император Александр III не вел войн, откатывал множественные реформы своих предшественников и крайне заботился о сохранении русской культуры. Последнее вызывало множество смеха среди тех, кто окружал царя-миротворца.
Например, вот как звучит одна из легенд о начале его правления.
«Едва взойдя на престол, Александр III вызвал к себе в кабинет несколько особенно доверенных лиц и, оглядываясь по сторонам, не подслушивает ли кто, попросил откровенно сказать ему «всю правду»:
- Чей сын Павел I? - спросил на второй день после воцарения Александр III графа Гудовича.
- Скорее всего, отцом императора Павла Петровича был граф Салтыков, - ответил Гудович.
- Слава тебе господи, - воскликнул Александр III, истово перекрестившись, - значит, во мне есть хоть немножко русской крови».
Или другой исторический анекдот на ту же тему.
«Однажды императору представляли членов штаба одного из армейских корпусов. Когда седьмой по счету прозвучала фамилия Козлов, Александр Александрович не удержался от восклицания:
- Наконец-то!
Все остальные фамилии были немецкого происхождения».
А миролюбивость царя, если отталкиваться от ходивших баек, можно объяснить, например, незаинтересованностью его в иностранных делах. Так или иначе, следующий анекдот неплохо раскрывает личность «самого русского царя среди русских царей».
«Однажды в Гатчине, во время рыбалки, до которой царь был весьма охоч, его отыскал министр с настоятельной просьбой немедленно принять посла какой‑то великой державы.
- Когда русский царь удит рыбу, Европа может подождать, - спокойно ответил император».
© Валентин Серов
Николай II, проигравший Русско-японскую войну, не избежавший Первой мировой войны и отрекшийся в конце концов от престола, высмеивался современниками часто, зло и беспощадно. Классический анекдот времен первой русской революции (1905–1907) звучит так:
«Почему вдруг понадобилась конституция, ограничивающая монархию? Ведь уже десять лет мы имеем «ограниченного» царя!»
Вообще, умственные способности последнего русского императора не раз подвергались сомнениям именно в анекдотической форме.
«Однажды Николай II отправился посетить военный госпиталь. Предусмотрительное военное начальство устроило так, что больных вовсе не было, а все только выздоравливающие.
- Чем болен этот? - осведомился государь у постели одного солдата.
- У него был тиф, Ваше Величество, - доложил начальник госпиталя.
- Тиф? - переспросил Его Величество. - Знаю, сам имел. От такой глупой болезни или умирают, или, оставшись в живых, сходят с ума».
«Стоял превосходный летний день, Николай II, не удовольствовавшись прогулкой по парку, прилегавшему к его летнему дворцу, забрел со своим адъютантом в ближайший лес. Вдруг он слышит кукование: «Ку-ку, ку-ку».
- Что это? - спрашивает Его Величество.
- Это кукушка, Ваше Величество, - поясняет адъютант.
- Кукушка? - переспрашивает царь. - Ну точь-в-точь как часы в нашем швейцарском павильоне».
«Когда в Петербурге была открыта сельскохозяйственная выставка, Николай II со всей своей свитой присутствовал на открытии. После молебна государь совершает обход выставки и между прочим входит в отделение искусственных удобрений. Министр земледелия дает нудные пояснения и обращает внимание Его Величества, как чрезвычайно важно для сельского хозяйства иметь дешевые искусственные удобрения.
- Все это прекрасно, - говорит Николай, - но скажите, пожалуйста, что, собственно, дают мужики своим коровам, чтобы те давали искусственные удобрения?»
Доставалось и российской бюрократии, которую обычно признают одной из главных причин поражения в Русско-японской войне.
«После окончания Русско-японской войны было решено выбить медаль для ее ветеранов. В качестве текста предложили фразу «Да вознесет вас Господь». Николай приписал на полях: «В свое время доложить о готовности». Но ретивые помощники почему‑то решили, что тексту надо добавить слова «в свое время», находившиеся на одном уровне с изначальным текстом».
